(с) mobius 2003

VIVA LIBERTAS - часть 2

Кватре бесшумно прикрыл за собой дверь.
- Доброе утро. – Показушно - небрежно бросил он Третьему, тот поутру ковырялся в какой-то технической документации. Мятый снег бумаги, грязными пятнами серый картон папок разбросан по полу, и над всем этим мусором, бесцельно перекладывая бумажки с места на место, словно собирая мозаику, на четвереньках возвышался Бартон.
- Доброе утро. - Настойчиво повторил Кватре.
- Разве? - Трова поднял голову. - Вижу, несчастья следуют за тобой, как крысы за Гаммельнским крысоловом.
- Например? - Кватре попытался пройти в ванную, но Бартон перегородил ему дорогу, неприятно серьезно вглядываясь в его подбородок.
- Например? Сначала ты родился... Кто-то разбил тебе лицо сегодня утром.
- Заметно? - Как-то виновато улыбнулся Кватре. Подумал "Чертов Чендлер..."
- Я заметил. Кто?
- Не важно. - В голове Четвертого моментально прокрутились несколько вариантов лжи, но ни один из них не показался правдоподобным настолько, чтобы произнести его вслух. - Не важно.
- Как скажешь.
Кватре кивнул, и Трова посторонился, пропуская его в ванную.
Максвелл с трудом продрал глаза и громко зевнул. Заботливое начальство каждое утро ровно в пять врубало сирену, чтобы никто не смог проспать на утреннюю планёрку.
- Мог бы и дальше ебаться с перевозкой наркотиков... Нет, ностальгия замучила... Захотелось послужить на благо государства. Черт, Максвелл, какой же ты придурок... - Пробормотал он, тяжело выдыхая и вставая с кровати. Все тело покрывала испарина. От жары не спасали даже старенькие, надрывно гудящие кондиционеры. Ниже "двадцати пяти по Цельсию" температуру не сбивало. Это сильно мешало бы здоровому сну, если бы хоть у одного из них оставались силы на здоровый сон. Лично Максвелл просто терял сознание, добираясь вечером до койки.
Он потянулся за вечно скомканными рабочими штанами.
Когда он вышел в общую залу, в ванную уже выстроилась порядочная очередь. Максвелл недовольно и резко выговорил:
- Блин, я в элитном подразделении служу или в дамском пансионе? Что вы все как бабы - чуть утро, так в душ... Оборзели.
Бартон повернулся к нему спиной:
- Как же ты будешь со мной трахаться, если от меня будет не-хо-ро-шо пахнуть? Слушай, сделай милость, поживи без воды недельку. Нам бы всем так хорошо было. Ты со своей гривой задолбал по два часа в душе торчать. Из-за тебя приходится за полчаса до сигнала подъема вставать, чтобы раньше тебя помыться. Сволочь ты.
Хиро на секунду попробовал представить Максвелла без косы, стриженным. И не смог.
Максвелл нахмурился и аккуратно уронил полотенце на пол. Именно "аккуратно". Он теперь всё делал удивительно аккуратно, точно и бережно. Хирурги отлично поработали над ним. Великолепный Второй Пилот.
Трова попытался уклониться, но Максвелл теперь был самым быстрым человеком на этой проклятой базе. Они оба повалились на пол.
Появившийся из своей комнаты Ву Фей меланхолично перешагнул через них.
Дверь ванной распахнулась, и оттуда вывалился Кватре. Его трясло от холода. Он пятнадцать минут стоял под холодной водой, надеясь, что хотя бы это принесет избавление от липкой душной жары, которая, казалось, уже стала частью стен, постельного белья и облупленных обоев.

Пыль на зеркалах.

Жара на этой пыли.

Потому-то и выстраивались по утрам очереди в душ, поэтому и расход воды был настолько огромен, что Начальник Базы всерьез подумывал ввести лимит на использование этого драгоценного блага цивилизации. Но он только "подумывал", потому что сделай он это, на следующий же день на базе будет бунт.
- Что это?
Кватре вздрогнул от неожиданности, когда пальцы Хиро с силой ухватили его за подбородок. Внимательные до неприличия, темно-синие глаза без каких-либо эмоций разглядывали синяк на скуле Четвертого.
- Ночью. Об угол. - Быстро отозвался Кватре. - У меня настоящие глаза, я ими в темноте не вижу.
"Не твое дело, улучшенный мудак" - правильно понял Хиро.
- Смотри, ты знаешь. Если что, мы поможем. - "Не мое дело", согласился Хиро. Но под этим "не моё дело" настолько явственно просквозило "мы порвем в клочья любого, посмевшего посягнуть на безопасность сородича стаи...", что Кватре стало страшно.
"Сбор на шестой полосе. Сбор на шестой полосе". - Взорвало динамики под потолком. Максвелл, паясничая, скривился и тихонько завыл, закрывая ладонями уши.

- Куда бы ты хотел отправиться, Хиро?

На завтрак плитка черного горького шоколада.

- Повтори вопрос.

Никто из них не любит сладкое.

- Куда бы ты хотел отправиться, когда война закончится?

Их тошнит от шоколада.

- Войны не заканчиваются, Максвелл. Я отправлюсь на другую войну. Пойдешь со мной?

Но каждое утро - плитка черного шоколада.

- А я должен?

Потому что начальство считает, что это калорийная сытная еда, которая не отнимает времени.

- Ты же Шинигами. Ты должен.

Но после нее так хочется пить.

- Отлично. Я согласен. Ты солдат, я Шинигами. Мы будем жить вечно.

Так хочется пить.

Один только Трова всегда выходил на тренировки в черно-зеленой форме "Gundam". Ву Фей носил брюки от униформы, но куртке предпочитал рубашку. Хиро вообще ни разу так и не надел казенное обмундирование, а Максвелл на второй же день вышел на взлетную полосу в рясе католического священника. На плаще Кватре рдяным пятном резали глаза алые знаки "Спетума". Он носил их по старой памяти, да и воевать в чужой шкуре было как-то легче.
Начальник Базы смотрел на это сквозь пальцы. Черт с ними. Главное, чтобы летали хорошо. А пока они летают хорошо, могут делать это хоть в бикини.

****************************

Истребитель Хиро сиял девственно чистыми серебристыми боками. Первый никогда в жизни не написал бы на нем “Wing”. Первый никогда в жизни не разрешил бы написать на нем ничего. Трова позволил себе скромную надпись “Heavy Arms”, Дуо потребовал, чтобы его машину выкрасили в черный цвет. Он был абсолютно уверен в том, что начальство покрутит пальцем у виска и пошлет такого рода требования туда, где, образно говоря, “не светит солнце”. Насколько же сильным было удивление Второго, когда на следующий после запроса день он обнаружил свой “Ад” в ремонтном ангаре, где четверо рабочих накладывали на него радикально-черный цвет. У Ву Фея вообще был свой личный истребитель, на котором благодарные честные террористы золотом выгравировали “Натаку”. Правительство позволило Чангу вступить в войска с этой доисторической махиной, лишь когда убедилось, что допотопного в этом самолете только вид. Все остальное - от “Mitsubishi”.
Рев двигателей, утренний туман на взлетной полосе и легкая тошнота от привкуса шоколада на языке. Красные и зеленые огни навигационных фар притягивают взгляд, гипнотизируя и отупляя. Каждый день одно и то же.
И уже давно никто не шутит в эфире, потому что страхом смерти кажется угроза Начальника Базы - расселить. Сойти с ума от одиночества, оказывается, так легко.
Тишина в небесах, тюрьма на земле. Некуда идти и некого винить, потому что сами выбрали дорогу, которая никуда не ведет. И не жалеют ни о чем. Они жили с миром, и этот мир разочаровал их, исторгнув из себя вместе с ненужными ошметками ушедшей войны. Доспехи “Gundam” были уничтожены, и пятеро мальчишек наивно полагали, что выживут без них.
Оказалось, ошибались.

“Группа, группа… говорит Центр - Баллестер. На радаре шесть объектов, на запросы не отвечают, координаты…”

- Первый - Центру. Ваши указания. - Холодный, уверенный голос Хиро.
Дуо “лег на крыло” и, резко снижаясь, ушел влево. Кватре, секунду помедлив, последовал за ним. Противник отреагировал сразу же - трое отделились от группы и начали приближаться к “Аду” и “Sand rock”.
- Что за идиоты… - Пробормотал Трова. - С Лиссабона, что ли, новичков прислали…
Хиро закашлялся и хрипло повторил запрос:
- Первый - Центру. Ваши указания.

“Уничтожить”.

Опа-на. Вот тебе и новички из Лиссабона. Кто же это может быть? Ву Фей вызвал на главный бортовой монитор запрос о самолетах противника. И через секунду его подозрения подтвердились залихватским криком Максвелла на общей волне:
- У-у-у-у!! “Боевые Молоты”!! Ребята, мы заждались!!
Всё верно. Два “Молота” и четыре беспилотных “Mobil Shell”. Ву Фей в ответ брезгливо скривился:
- “Шеллсы”… Постыдился бы Цубаров такое-то дерьмо против нас выпускать.
Спокойный, - словно не в кресле пилота, а на диване перед телевизором сидит, - даже умиротворенный голос Первого:
- Четвертый, все “Shell” - тебе. Постарайся побыстрее. Третий и Пятый - вам правый “Молот”. Максвелл, за мной. Время пошло.
Максвелл тихонько засмеялся. Настало время доказать. “Давай, парень. Живи опасно. Не разочаровывай людей”.
Темно-синие, вытянутые струной “Молоты” и грузные брюхастые светло-серые “Шеллсы” против пятерых узконосых “F-2-Neo”. Кватре спикировал, еще дальше уходя от основной группы. Перегрузки были такие, что головы не повернуть. Его опять никто не прикрывал, но этого и не требовалось. Оружие “Шелл” могло бы лишь попортить обшивку его истребителя, не больше. Их пушки не взяли бы даже плексиглас обзорного окна. Он глубоко вздохнул и отточенным, почти машинальным движением, скинул защитные колпачки с клавиш, управляющих стрельбой. Большие пальцы уютно легли на эргономичную поверхность кнопок.
- Четвертый! Пятнадцать секунд! Не больше! - Веселился Максвелл.
- Не отвлекайся. - Заткнул его Юи.
Отвлекаться было некогда. Маневренность “Молотов” заставляла предполагать, что у них, как и у “Shell”, кабина пилотов пуста, потому что вряд ли у Цубарова были люди, способные вынести перегрузки в 27G.
- Прямыми углами летает, обалдеть!! - Не выдержал Трова. Голос его срывался.
Ни один выстрел не достигал цели. Кватре, расправившись с четверкой “Шелл”, присоединился к остальным, но ситуация продолжала оставаться не в их пользу. Максвелл скрипел зубами от злости, представляя себе, как смеются над его детской беспомощностью пилоты противника. Его “Ад” выглядел трехколесным велосипедом в сравнении с последним болидом от “Koran”, конторы, которая по определению выигрывала все соревнования на скорость на Земле.
“Молоты” играли с пилотами Альянса, выясняя скорость, маневренность, вооружение и навыки противника. И игра эта грозила окончиться плачевно.
- Если мы сейчас не разнесем их, меня никто уважать не будет. - Откровенно признался Чанг. Трова улыбнулся, Дуо расхохотался:
- Пойду на таран, черт возьми!! Умру героем!
Хиро максимально снизил скорость. Бесполезно гнаться за лисицей, если ты не гончая. Оставалось надеяться лишь на то, что эта лиса уже достаточно уверилась в своей непобедимости, чтобы совершить ошибку и напасть на кролика. Напасть на кролика, у которого в кустах сидят четыре друга-зайца с гранатометами.
- Пятый, Второй. Делайте вид, что возвращаетесь на базу. Четвертый, Третий, в стороны. Я замыкаю за Вторым.
Лиса, в азарте игры забывшая о том, что у кроликов тоже есть друзья и гранатометы, попалась в тупо расставленную пародию на ловушку. Взрыв от прямого попадания в топливный бак был такой силы, что полгоризонта окрасилось в ржавый. Второй “Молот” неловко развернулся, собираясь уйти, но Хиро каким-то чудом задел его очередью, срезав часть крыла. Машина задымила черным, вертушкой уходя в штопор.
- Не добивать. - Холодно приказал Хиро.
Все понимали, что добивать не надо. Пилот мог катапультироваться, а живой он наверняка будет полезнее для разведки Альянса. Если этого не произойдет, то под Туггуртом будет еще один разбившийся самолет. Всё очень просто.

“Центр - группе. Заходите на посадку”.

- Ясное дело, на посадку… Или они думали, мы еще полетать хотим? - Трова не удержался от ехидства, и это казалось странным.
Когда приземлились, первым делом узнали, что пилот “Боевого Молота” не стал спасаться, более того, он активировал механизм самоуничтожения, так что инженерам и техникам Альянса опять не с чего будет снять копии, от машины ничего не осталось. Цубаров берег свои секреты и держал в железном кулаке своих людей. Кто же он такой, что лучшие из его подчиненных предпочитают покончить собой вместо того, чтобы попасть в плен? Чем он настолько запугал их, что возможность выжить в такой ситуации для них сводится к нулю?

Хиро сквозь подошвы ботинок чувствовал шершавую, нагретую солнцем поверхность посадочной полосы. Здесь почти всегда светило солнце. Это раздражало.
У входа в центральное здание базы их ждал какой-то незнакомый серьезный человек. Он не представился, лишь махнул рукой, привлекая внимание пилотов.
- Черт, я так устал, как будто восемь часов подряд с учебного тренажера не слезал, - Сквозь зубы пожаловался Максвелл, - а этот урод еще чего-то от меня хочет…
- Не расслабляйся, тебе еще отчет писать. - Мрачно отозвался Трова. - Сколько зарядов было потрачено, да сколько топлива сгорело, да какого хрена летал не фигурно.
Максвелл простонал, накрывая лицо ладонью.
- Я ваш новый координатор группы. - Нервничая, представился серьезный человек. Он почему-то выглядел злым. - Следуйте за мной.
- А где Чендлер? - Удивился Кватре.
- Чендлер в морге. - Человек, не оборачиваясь, проследовал в выложенные стеклом внутренние коридоры Центра, попутно поправляя расстегнувшуюся пуговицу на манжете.
- Что с ним? - Удивились все, но спросил только Кватре. В конце концов, он начал этот разговор.
Сухой кондиционированный прохладный ветер ударил им в лицо, когда они подошли к шахте лифта. Центральное здание выглядело одноэтажным, но на самом деле в нем было десять этажей. Просто девять из них уходили не вверх, а вниз.
- Он найден мертвым сегодня утром в диспетчерской. Кто-то воткнул ему в глаз отвертку. Отвертка оказалась достаточно длинной, чтобы повредить мозг. Он был вашим диспетчером, поэтому я уполномочен рассказать вам об этом. Но дальше вас эта информация пойти не должна.
Сказать, что это было странным - ничего не сказать. Шок. Системы безопасности базы не позволяют даже думать об убийстве, не то что совершить его. Версия о наемном убийце отметалась сразу же - проникнуть на территорию Центра, где работал Чендлер, не представлялось возможным. Вообще.
- Что это значит? - Кватре не скрывал изумления в голосе.
- Я, кажется, ясно выразился. Его убили. Или он покончил собой, воткнув себе отвертку в глаз, но это маловероятно. Управление Безопасности Альянса проявило к нам снисхождение и позволило провести внутреннее расследование, не прибегая к помощи спецслужб. Это убережет нас от излишней огласки.
- Когда… - Начал было Максвелл, но человек всё так же сухо и зло перебил его:
- Вопросы в сторону. Всё, что вам следовало знать, я вам рассказал. Теперь следуйте за мной, надеюсь, карточки на пропуск у вас с собой.
У него снова расстегнулась пуговица на манжете, и он опустил глаза, на ходу застегивая её. Хиро быстро справился с собой и выглядел даже более невозмутимо, чем до того, как услышал эту новость. Но у Бартона и Максвелла явно чесались языки, обсудить эту тему казалось необходимым. Ву Фей выглядел озабоченно, но не более того. Он был уверен, что пахнет грязным бельем, а копаться в этом ему хотелось меньше всего.
Кватре внезапно обнаружил, что ему хочется плакать. Почему-то до одури было жаль этого несчастного Чендлера. Это казалось странным, и Виннер списал это на нервное напряжение после долгожданной первой стычки с “Боевыми Молотами”.
Новый диспетчер провел их в конференц-зал, где уже собралось около трех десятков человек. Максвеллу снова захотелось застонать. Хиро положил ему руку на плечо и легонько подтолкнул внутрь большой, плохо освещенной комнаты. Начальник Базы поднялся со своего места со словами:
- Проходите на трибуну.
Вслед за Максвеллом, Чанг еле сдержался от пары нелестных высказываний. Сейчас состоится разбор полетов с использованием особо извращенных методов психологического давления. О, да, вон в третьем ряду невысокий паренек в потрепанном пиджачке. Посмотришь на такого и не догадаешься, что это представитель от “Mitsubishi”, заместитель генерального директора. Диспетчеры, технологи, аналитики Альянса - вся малина в сборе. Серая, неприметная, чуть потрепанная и охуительно богатая. Миллиардеры почти все, но лишь у единиц на пальцах - кольца. Да и те вряд ли золотые.
Долго обсуждали, до вечера. Опрашивали пилотов, беспрерывно крутили пленки с записями полета, пытались по записям определить точные ТТХ “Молотов”, набросать стратегию, выявляли ошибки, которых, как всегда, “опосля”, набралось на тридцать три килограмма макулатуры. Под конец, чтобы подсластить пилюлю, скупо похвалили мастерство пилотов, реверансом отвесив: “кроме вас никто бы не справился”.
- Мы можем быть относительно спокойны, пока с нами талантливые парни из “Mitsubishi” и профессионализм пилотов “Gundam”. - Закончил свою речь главный аналитик Альянса.
Этот пафос угробил остатки уважения, которые еще теплились в Пилотах по отношению к Альянсу.
- Мы выиграли этот бой чудом. Если “Mitsubishi” не усовершенствует “F-2”, то долго нам не продержаться. - Склонившись к уху Юи, прошептал Максвелл. - Второй раз на нашей мякине “Молоты” не обманутся.
Хиро в ответ лишь головой качнул. За показушной мишурой высоких слов звучало приземлённое “мы проиграли этот бой”.
Участники конференции начали расходиться. С нескрываемым облегчением, друг за другом, словно дети за воспитателем, Пилоты вслед за новым диспетчером покинули залу.
- Как тебя зовут? - Спросил Бартон, пока поднимались на лифте.
- Чендлер. - Коротко отозвался человек.
- Такого не бывает. - Почему-то резко и грубо перебил Кватре.
- А какая вам разница? Вы привыкли к “Чендлер”, пусть будет “Чендлер”. - Неожиданно мягко отозвался “Чендлер”. Как психотерапевт - пациентам: “не волнуйтесь, я тоже ваша мама”.
- Никакой. - Согласился Чанг. - Сказать по чести, абсолютно никакой.
Когда распахнулись окованные алюминием входные двери центра, небо над Туггуртом было совсем черным. Максвелл зевнул и пробормотал: “Чёрт, сколько же мы там просидели?” Не было видно ни одной звезды.
- Вот сволочи. - Вдруг обронил Хиро.
- Что такое? - Не понял Бартон.
- Глаза разуй, итальянец! Эти уроды не загнали наши машины по ангарам! - Выкрикнул Максвелл.
Кватре вздохнул. Дерьмовый день должен закончится дерьмово, иначе что это за дерьмовый день.
И винить-то в этом, по сути, некого. У механиков сегодня и так тяжёлые сутки, вряд ли они станут заниматься истребителями “Gundam” раньше полуночи. Всех этих работяг тоже наверняка всухую имеет штаб. Так что молча - и по ангарам.
Хиро первым пошел к своему безымянному “Wing”.
Внезапно Максвелла охватило какое-то странное беспокойство.
Беспокойство, которому он привык доверять, потому что оно никогда не обманывало его. Он был Шинигами, адептом смерти, и она иногда дразнила его, чуть-чуть приоткрывая карты.

- Хиро! Стоять! - Что есть сил заорал он.

Озабоченный, чуть удивленный взгляд Первого, когда он полуобернулся, наверняка, чтобы сказать “Чего разорался, идиот?”. Но вместо этого он лишь раскрыл рот в немом крике, когда волна раскалённого воздуха накрыла его с головой.
Взрывом вспороло посадочную полосу, горящим фейерверком расшвыривая обломки “Wing” на триста метров по округе. В ближайших зданиях выбило пластиковые стекла.
Кватре и Трову оглушило взрывом и незначительно поранило осколками. Другими словами, в рубашках родились. Максвелл и Чанг благодаря имплантантам вообще отделались парой царапин. Дуо двигался так быстро, что его движения невозможно было отследить взглядом. Он бросился к распростертому на земле Первому, проверяя пульс и крикнул Ву Фею:
- Бартон, Кватре!
Чанг сделал вид, что не заметил указаний Максвелла, показывая тем самым, что не нуждается в них. Он уже сидел, склонившись над бессознательным Третьим и проверял. Кватре медленно приходил в себя, фыркая, как придушенная собака. Вой сирен перекрыл все другие звуки. Снежно-белые халаты медиков заполонили развороченную полосу. Со страшным грохотом накренилась и начала рушиться ближайшая диспетчерская вышка. Спасать оставшихся там людей никто не бросился, все понимали, что в такой бетонной каше никто бы не выжил.
Машины аварийных бригад.
Прежде чем они начнут разбирать завалы, пройдет не меньше трёх часов, но все имитировали бурную деятельность.
Дуо яростно орал на фельдшера, объясняя, что у Хиро противопоказания к кодеиносодержащим обезболивающим, но тот не слушал его, размахивая какими-то бумагами. Кватре перевернулся на бок и безуспешно попытался встать. Чанг с силой обхватил его за пояс, закинул явно поврежденную руку Виннера себе на плечо и помог подняться на ноги.
- Что случилось… - Неразборчиво пробормотал Кватре. Чанг не ответил ему, зная, что Кватре сам не понимает, что сейчас спрашивает.
- Я не хочу в больницу… - Продолжал Кватре. - Не надо в больницу… Бабоч…
- Замолчи. Все будет нормально. - Успокаивающе отозвался Ву Фей. Внезапно взгляд Кватре обрел ясность, ноги перестали подкашиваться.
- Я сказал, не надо. - Он высвободил раненую руку из цепкой хватки китайца и покосился на очнувшегося Трову.
- Меня тоже не надо… - Еле двигая языком, невнятно потребовал Бартон.
Ву Фей пожал плечами. “Как знаете”. Он и Кватре помогли Бартону встать. Подбежавший запыхавшийся полевой врач лишь спросил про самочувствие и, услышав, что “удовлетворительное”, отправил отлёживаться, потому как жертв много, рук не хватает, так что все, кто на ногах, пусть зализывают раны самостоятельно, ими займутся позже.

Инцидент не удалось замять.
Альянс не знал, какие следует делать выводы.
Расследование перевели на государственный уровень. Дело Чендлера отложили в долгий ящик, как не требующее срочного разбирательства, потому что не нашли в нём связи с взрывом. Честно говоря, большинство думало, что Чендлера пришил ревнивый любовник... А взорванный супердорогой самолет, раскроивший к чертям собачьим треть базы, в любом случае важнее использованного презерватива.

*****************************

Хиро приоткрыл глаза. Очень сильно тошнило, то ли от голода, то ли проявлялся побочный эффект от кодеина. Яркий белый свет вспарывал глаза, и Юи никак не удавалось разглядеть лицо человека, сидящего рядом с его больничной койкой.
- Максвелл? - Попытался он наугад. И удивился, насколько тихо прозвучал его голос.
- Я здесь. - Раздалось из дальнего угла.
- Погаси свет, я… ничего не… вижу… - Дыхания катастрофически не хватало. Словно хирурги вырезали легкие, а вместо них вставили маленький резиновый воздушный шарик. С дыркой.
- Как вы себя чувствуете? - Равнодушно поинтересовался незнакомый человек, не дожидаясь, пока Дуо убавит интенсивность освещения.
- Хорошо. - Соврал Хиро.
Свет наконец-то умер, и Первый не без труда узнал в спрашивающем человеке “Чендлера”.
- Отлично. Врачи выделили вам две недели на реабилитационный период. Постарайтесь уложиться в этот период.
- Это шутка? - Саркастично бросил Максвелл, не отрывая взгляда от больничного окна.
- Вам смешно?
- Нет.
Хиро внезапно почувствовал, как игла капельницы доставляет невыносимую боль, ему хотелось избавиться от нее с таким животным желанием, точно он был мухой на булавке коллекционера.
- Значит, я не шутил. - Просто отозвался “Чендлер”.
- Почему я плохо вижу левым глазом? - Хиро вздохнул, переводя дыхание. Чувствовал себя так, словно только что стометровку за четырнадцать секунд пробежал. Хотя, что такое “пробежал” - он эту стометровую полосу вскопал, удобрил и картошку на ней высадил. За четырнадцать секунд. Блин, мировой рекорд.
- Это восстановится. Взрыв и следующий за ним удар головой о покрытие посадочной полосы повредили имплантированный чип. Это было исправлено, но потребуется некоторое время, чтобы восстановить чёткость зрения.
- Как…
- Вопросы сейчас буду задавать я. - Быстро перебил “Чендлер”. - Первое: о состоянии самолета, когда вы…
- Идите в жопу. - Спокойно и громко сказал Максвелл.
“Чендлер” всем телом развернулся в сторону Дуо:
- Что это значит?
- Вы хотите провести допрос. - Максвелл не спрашивал - он утверждал.
- Вы правильно поняли.
- Ну, тогда идите в жопу. И возвращайтесь дня через три. Этот вот, - Максвелл указал подбородком в сторону Хиро, - через три дня как раз будет в состоянии с вами разумно беседовать.
- Будь по-вашему. Но я занесу это в протокол. - Устало вздохнул “Чендлер”, поднимаясь со стула и разворачиваясь к двери. - Меня тоже затрахали, так что я не буду с вами спорить. Но я занесу это в протокол.
Максвелл кивнул, отводя глаза от окна. Громко хлопнула дверь больничной палаты. Неожиданная вымотанная податливость "Чендлера" свидетельствовала о том, насколько обширный резонанс получило дело о взрыве истребителя. Начальство решило выжать всех до капли, но найти козлов отпущения, которых можно было бы безболезненно для себя пустить в расход под махину трибунала. Наверняка "Чендлер" не спал последние трое суток, подыскивая подходящую кандидатуру.
Хиро расслабленно перевел дыхание и повернулся лицом к стене, но внезапно почувствовал, как что-то шлёпнулось ему на одеяло.
- Не спи. - Тихо, но достаточно твердо приказал Максвелл. Хиро развернулся и Дуо помог ему поудобнее сесть в кровати.
- Что это? - Хиро аккуратно подцепил пальцами нечто, напоминающее расплавленный комок горелого олова, бережно завернутого в полиэтиленовый пакетик.
- До взрыва это было обломком от усилителя. - Дуо сел рядом с Хиро на кровать, закидывая ноги на стул, с которого чуть ранее встал “Чендлер”.
- От радиоприёмника? - Игла в вене показалась тупой и огромной. Снова вернулись приступы животного отвращения к ней. Хиро резким движением выдернул иглу и отшвырнул ее в сторону. Резиновый провод от капельницы жалостливо закачался из стороны в сторону. На руке Юи выступила кровь.
- Что ж ты делаешь-то? - Максвелл отвесил ему подзатыльник и потянулся за бинтом на прикроватном столике.
- Я ни черта не понимаю из-за этих обезболивающих. В голове один сплошной туман.
- Понятно. - Дуо оторвал кусок бинта, скомкал его и протянул Хиро. - Нет, я не думаю, что от радиоприёмника.
- Откуда тогда? - Хиро несколько раз зажмурился, но пульсирующая боль в левом глазу только нарастала.
- Я предполагаю, что усилитель был в бомбе. Они нашли этот обломок врезавшимся в то, что было хвостовой частью самолета.
- Ты подворовываешь вещественные доказательства? - Усмехнулся Хиро, пытаясь сосредоточиться.
- Заткнись и слушай.
- Ты считаешь, что в бомбе не было часового механизма? Проще всего было бы сделать часовую бомбу здесь, на базе. Чем меньше электроники в бомбе, тем она надежнее…
- Трудно сказать. Но, скорее всего, не было. Похоже, ее взорвали с помощью радиосигнала. Как ты понимаешь, это накладывает на это дело другой оттенок.
- А в чем разница-то? Чем отличается одна доисторическая бомба от другой, не менее древней по конструкции? Черт, новейший самолет разметало по базе каким-то артефактом…
- Что касается взрыва, то тут отличий нет, но в конструкции большая разница. Совсем другой принцип. Чанг рассказал мне, он много об этом знает, потому что террористы в основном пользуются такими вот народными средствами.
- Рассказывай. - Хиро неожиданно понял, что не может оторвать взгляда от длинной Максвелловской косы. Нестерпимо захотелось прикоснуться к ней, накрутить на кулак. Чтобы голова Дуо запрокинулась, чтобы можно было подтянуть его к себе поближе, чтобы можно было поцело… Чёрт. Что за бред. Сраный кодеин.
- Предположим, имеется большое количество пластиковой взрывчатки. - Голос Максвелла, как сквозь вату, прорывался сквозь обезболивающие препараты и эротические видения. - Сама по себе она не взорвется. Нужен детонатор. Порох. Да, да, старый добрый порох всегда в моде. Кроме того, нужно что-то для воспламенения пороха, чтобы он детонировал взрывчатку. Ты успеваешь следить за мыслью?
- Да. - Вздрогнув, Хиро поднял глаза и уставился в потолок.
- Так, дальше. Есть самый легкий способ воспламенить порох на расстоянии. Для этого надо обмотать пакет с порохом тонкой проволокой, затем по проволоке пустить ток. Когда проволока накалится докрасна, порох воспламенится…
- Бух - и нет моего истребителя.
- Э-э-э… Да. Так вот. - Максвелл сбился с мысли и ненадолго замолчал. Хиро с усилием заставлял мозги работать, потому как после контузии следить за быстрой речью Максвелла стало труднее. Он посмотрел Дуо в лицо и тот, почувствовав его взгляд, машинально чуть развернулся в его сторону:
- Так вот. Для бомбы такого рода требуется батарейка. Высоковольтная батарейка размером с монету, дающая ток. Если ты подключишь проволоку, обматывающую порох, одним концом к одному полюсу батарейки, другим - к другому, она раскалится.
- Ясно. И бомба немедленно взорвется. - Хиро обнаружил, что если следить за губами Максвелла, то доходит как-то быстрее.
- В том-то и проблема. Бомба немедленно взорвется. Следовательно, нужен механизм, который бы подключал батарейку после того, как изготовитель окажется на безопасном расстоянии.
- Пружина?
- Соображаешь. Хорошо. Да, пружина. Ток не идет по проволоке, потому что цепь разомкнута. Пружина толщиной в волос зажата специальным устройством. Но если пружину высвободить, то есть убрать сжимающее устройство, ток включается. Правильно?
Хиро кивнул. Внезапно он улыбнулся. Потом шире. Наконец, не выдержав, расхохотался в голос.
- Я что-то упустил? Почему мне не смешно? - Максвелл невольно улыбнулся в ответ, пристально вглядываясь в прищуренные глаза Юи.
- Ты для рта никакой фигней не пользуешься? Губы у тебя… Помада или еще чего? - Продолжал смеяться Хиро. - Ну-ка, поцелуй меня.
- Нет, не пользуюсь. А целовать - найди себе девчонку. - Совершенно спокойно отозвался Максвелл, похлопывая Хиро по руке. - Но у врача я спрошу, чего такого он тебе вкалывает. Я тоже хочу, чтоб меня так торкало. Текила больше не расслабляет.
- Текила - дерьмо. - Хиро успокаивался, в уголках век поблескивали слезы. Давно так не смеялся. Наверное, правда кодеин…
- Возвращаясь к упражнениям для мозга. Сжимающее устройство можно убрать простейшим способом с помощью обыкновенного будильника. А можно - с помощью радиосигнала, полученного на расстоянии через приемник, усилитель и соленоид.
- Какого рода соленоид?
- Представь себе моток тончайшей проволоки со стержнем посередине, который может опускаться или подниматься внутри витка. Предположим, когда стержень поднят, он сжимает пружину, но пришел сигнал, стержень опустился, пружина разжалась - ток включен.
- Таким образом можно случайно вызвать детонацию. Воздух переполнен радиосигналами. - Хиро облизнулся, в горле страшно першило. Не выдержал, закашлялся.
- Сигнал можно закодировать. Механизм высвобождения пружины может включать в себя комбинацию трех сигналов. Например, можно изготовить бомбу, для которой, чтобы замкнуть цепь, нужно получить три сигнала в определенной последовательности. Для такого механизма потребуется три набора усилителей, приемников и соленоидов, чтобы замкнуть цепь. Не нужно заранее определять время взрыва.

Молчание.

Тишина.

Хиро вздохнул и вздох этот получился у него усталым, почти что измученным:
- Дуо, ты только что рассказал мне об устройстве простейшей радиобомбы. Я тебя терпеливо выслушал и даже задал пару вопросов.
- Для вежливости. - Усмехнулся Максвелл. Он понимал, что все, что он только что сказал, Хиро узнал еще чуть ли не в младенчестве. - Почему не заткнул, раз все знаешь?
- Ты мог сказать что-нибудь, чего я не знал. К тому же твой треп помогает мне думать, Дуо.
- Ты просто олицетворение вежливости. Докатился. - Максвелл наконец-то понял, что вызывало в нем такой странный непонятный дискомфорт, когда Хиро говорил с ним.
"Дуо".
Теперь Хиро говорил "Дуо", а не "Дьё-о", как раньше. Юи совершенно избавился от своего японского акцента, его английский был безупречен. "Катторэ", "Торова" теперь звучали как "Кватре" и "Трова". Необъяснимым образом это вызывало неприязнь на грани отвращения.
- Не называй меня по имени. - Слова прозвучали неожиданно холодно.
- Как скажешь. - Ответ показался не менее прохладным.
Странно… Неужели это его обидело?
- Называй меня "Максвелл".
- Как скажешь.
- Или "Второй"
- Как скажешь.
- Или "Ваше высочество".
- Иди в жопу.
Второй поднялся с кровати, машинально поправляя стерильный белый халат, в который его заставил вырядиться дотошный санитар. Хиро молчал.
- Хиро, я пришел сюда в надежде выслушать твои предположения. Моё время вышло, можешь начинать.
- Предупреждение. - Хиро сцепил руки на животе и внушительно зевнул. - Никто не собирался убивать нас. Бомбу могли подложить, когда мы были на конференции. Причем сделал это кто-то из “наших”. Альянсу следовало бы проверить своих людей на лояльность. Этот взрыв был предложением сотрудничества.
Хиро на секунду задумался, но тут же заговорил снова, не позволяя Максвеллу перебить себя:
- “Я, Цубаров, за сотни километров отсюда, но я могу взорвать все ваши самолеты, я абсолютно точно могу предсказать вашу реакцию, и я убедился в вашей беспомощности, наблюдая бой накануне. Я не убил вас, потому что хочу, чтобы вы работали на меня”.
- Что это значит? - Подводить итоги Дуо умел и сам. Вопрос был задан скорее машинально.
- Это значит, в следующий раз самолет не взорвется вхолостую.
- Это значит - Альянс эту войну проиграет. - Подытожил Дуо. - И мы могли бы выбрать, на каком корабле продолжить плавание.
- Ты хочешь предать Альянс?
- Я хочу спросить, можешь ли ты это сделать?
- Нет. - Коротко, быстро и уверенно.
Максвелл широко улыбнулся, обнажая зубы:
- Нет. Я тоже нет. Мне без разницы, за каких ублюдков подставляться. Но тут я уже как-то привык. Ребята опять же. Все вместе.
- Я Совершенный Солдат. Я не предатель. Я свой выбор сделал, и, если я сейчас откажусь от него, я признаю свою некомпетентность. Мне остается только заставить Альянс выиграть эту войну. Я Совершенный Солдат, мой выбор не может быть неверным. - Хиро улегся поудобнее и тут же почувствовал, как сон наваливается на него тяжелым душным стеклянным куполом.
- Ну, раз нас понесло на бред, то я - Шинигами. Раз заключив договор, мне придется исполнять его до конца. Иначе кто будет уважать меня? "Кто видел Шинигами, тот должен умереть". Только так. - Максвелл улыбнулся доброй открытой улыбкой.

Убийца.

Маньяк.

Сдвинутый шизофреник, помешавшийся на идее абсолютной смерти.
Его улыбка нежнее, чем у новорожденного ребенка. Его веселые глаза говорят о всепрощении Сатаны. Веселые светлые глаза. Интересно, у Смерти такие же?
- Я вижу Шинигами каждый день. Иногда мне интересно, почему я до сих пор жив?
- Тебе просто чертовски везет. Спокойной ночи, Хиро.
- Ты только пацан на побегушках в конторе дьявола, пока не докажешь обратное.
- Доказать? Как ты себе это представляешь?
- Убей меня, например. Сможешь?
- У тебя мания величия, если ты думаешь, что Шинигами есть до тебя дело.
Максвелл вышел, аккуратно притворив за собой дверь. “Что легче, - думал он, - убить тебя или не замечать того, как ты хочешь меня?” Он усмехнулся. До чего может довести людей пребывание в замкнутом пространстве. Интересно, если поселить человека с табуреткой, то лет через пять ему захочется секса с этой табуреткой? Это, конечно, утрированная ситуация, но если по-простецки, то дело обстоит именно так. Хиро хотел бы кого угодно, если бы этот “кто угодно” пробыл рядом с ним достаточно долго. Максвелл знал, что здесь и сейчас не зазорно трахаться с кем бы то ни было. Работа потому что такая. Напряженная.
Расслабляться тоже как-то надо...
Дуо чувствовал, что алкоголь начинает невероятно быстро сдавать свои позиции, оставляя после себя тошнотворное похмелье и напоминая о том, что у Второго слишком долго не было интимного контакта.

******************************

- Что скажешь?
- Не то, что ты хочешь услышать. - Кватре смотрел Третьему в лицо, не моргая, напряженно и как-то устало.
Трова молчал, словно все его силы уходили на то, чтобы не отводить взгляда.
- Не лезь не в свое дело. Ты в этом ничего не понимаешь. Ты всегда витал где-то в своих сраных облаках. Не лезь. - Потребовал Кватре. Его глаза чуть слезились, и оттого казалось, что по сине-зеленой гуаши течёт растительное масло. Блестит, отражая слабый свет, маслянисто переливается, не пускает внутрь этих ярких плоских глаз.
Трова вплотную подошел к Четвертому.
- Ты... Ты не лезь... - Тихо-тихо повторил Кватре. Не испугался, наоборот - обнял Третьего за плечи и грустно тихо повторил, - Не лезь... Не вылезешь.
- Шлюха.
- Заткнись.
- Продажная девка.
- Замолкни.
- Потаскуха чертова. - Уверенно бормотал Трова, упираясь лбом в жаркое чужое плечо.
- Заткнись... пожалуйста...
Трова заткнулся. Потому что он всегда затыкался, когда Кватре просил его "Пожалуйста...".

“Говорит Баллестер-7, говорит Баллестер-7, приготовиться к взлёту, пятиминутная готовность к взлёту. "Боевые Молоты" над Мадридом. Повторяю, два отряда "Боевой Молот" над Мадридом”.

Трова каким-то непостижимым чудом буквально вывернулся с линии огня, и "Молот" на сверхзвуковой скорости прошил облака в тридцати метрах от него. Сюрреалистичным прямым углом свернул вверх и завис, как будто в ожидании.
- Да кто ж их делал-то?! - Орал Максвелл по общей связи, - Их конструкторов надо подвергнуть анафеме! У них договор с дьяволом! Это не самолеты, это архангелы сатаны!
- Спокойно, Второй. У тебя на хвосте двое, куда ты, мать твою, смотришь?! Протри радар, Максвелл!! - Ву Фей пошел наперерез, проверяя, склонны ли пилоты "Молотов" к суициду.
Оказалось, не склонны. Две машины, опасно приблизившиеся к "Hell" Максвелла, благоразумно расступились перед манёвром Чанга. Конечно, какой там суицид, если один "Боевой Молот" по стоимости наверняка можно сравнить с бюджетом небольшого государства третьего мира.
В то же время... Нельзя говорить "манёвр", когда Пилоты вытворяют такое, о чем им не рассказывал ни один инструктор. Никаких планов, никаких отработок ведения боя. Всё по наитию, всё наугад. Каждый вылет - как схватка пациентов психбольницы. Главный "манёвр" - бесцельность, непредсказуемость, идиотизм. Отказаться от логики, забыть все приёмы воздушного боя, сделать так, чтобы противник не смог предугадать, понять и защититься.
Перед каждым боем им пятерым приходилось сходить с ума. Чтобы выиграть. Чтобы выжить. Они привыкали. Они начинали опасно легко привыкать к этому.

Очень аккуратное, очень маленькое приспособление.

- Третий, Третий, принимай гостей!! У тебя на хвосте трое!

Совсем небольшой полиэтиленовый пакетик...

- Третий... Третий, в чем дело?! Третий, отзовись немедленно!

...болтающийся на резинке...

- Центр, "HeavyArms" не отвечает, проверьте!!

...прикрепленный к проводам...

“Говорит Центр, Третий не отвечает. Исчез с экранов радаров”.

...которые ведут к главному кабелю электроснабжения...

-Что это значит?! Что такое?!
Только притворяясь психами, они выигрывали сражение за сражением. К концу войны они сойдут с ума по-настоящему.
Три "Боевых Молота" подбиты, один уцелевший позорно бежит с поля боя.

Самолет Тровы уходит в штопор.
В него не стреляли, за ним не вьется огненного шлейфа подбитой машины.

Он просто уходит в штопор.

Может, он решил сохранить остатки разума? Может, он хочет, чтобы для него эта война наконец-то закончилась? Может, ему надоело. Просто так - раз, и надоело… Устал.

- ТРЕТИЙ!!!
"Третий".
Грустно только одно.
Сдохнешь, а так и останешься безликим номером.
И никто не крикнет настоящего имени. Потому что никто его не знает.
Потому что всю жизнь его прятал. Чтобы быть неуязвимым.
Грустно умирать неуязвимым.
Повергнутая мания величия.
Надо же… А думал - бессмертный.
Тишина на его частоте. Одни помехи и тишина.
Сдохнуть, слушая помехи в эфире.
Умирать под тишину, без собственного имени.

******************************

- Намеренно повреждена система электроснабжения самолета. - Негромко проговорил "Чендлер". Его голос, как всегда, был сух и равнодушен.
Подошел Начальник Базы и положил на крышку гроба аккуратно сложенный флаг Альянса. Хиро показалось, что гроб оплевали. Максвелл закрыл глаза.
Хоронят в закрытом гробу, потому что мало что осталось после катастрофы. Погребут не в земле, а отвезут к Средиземному морю и утопят там тело вместе с останками "HeavyArms".
Дешевые, под позолоту планки на черном лакированном дереве. Сухой песчаный воздух и белое жаркое небо. Выстроенные на взлетной полосе работники базы скучающе смотрят себе под ноги и зевают под торжественные дешёвые речи начальства.

Речи о долге, мужестве и отваге.

- Хиро. - Максвелл чувствовал, что его мутит. - А как Бартона звали?
Хиро посмотрел в белое небо и медленно, словно ребенок - глухонемой, который не слышит собственного голоса, ответил:
- “Третий”.
"Чендлер" вытер платком лоснящиеся от испарины щеки и продолжил, говоря все так же негромко, но отчетливо и быстро:
- Пакет содержал стекловату, смоченную в слабом растворе азотной кислоты.
- Вы хотите сказать, что какая-то детская игрушка смогла полностью обесточить "HeavyArms"? - Спросил Ву Фей. На его лице ничего не отражалось, словно он смотрел не на пародию похорон, а на быстрый бег горной реки, успокаивающий и мерный.
- Участок провода на кабеле, - терпеливо продолжил "Чендлер", сделав вид, что не заметил вопроса, - участок провода на кабеле, идущем к главному рубильнику, был оголен и обмотан стекловатой. Азотная кислота такой концентрации, видимо, часа полтора разъедала провод.
На них стали оглядываться. Кто с любопытством, кто с жалостью, кто - с раздражением.

Любопытно, ведь умер бессмертный Пилот. Все знают, что Пилоты бессмертны, а этот умер. Наверное, это такой рекламный трюк, ха-ха.

Жалость. Бедняги, скоро наверняка их всех ждет та же судьба. Альянс все равно проиграет. Жаль, бедняги выбрали не тех покровителей. Им бы на "Молотах" Париж бомбить, а не Альянсу задницу прикрывать.

Раздражение. Из-за этого чёртового Бартона приходится стоять на такой жаре и слушать всю эту ничего не значащую болтовню начальства о самопожертвовании.

Никто не сочувствовал. Жалели, раздражались и любопытствовали. Максвелл поднял взгляд и тут же опять опустил голову. Он сжал челюсти с такой силой, что желваки ходуном заходили на его загорелом обветренном лице.
- Поскольку азотная кислота так же, как и вода, проводит электричество, - "Чендлер", почувствовав нездоровое внимание близстоящих, чуть понизил голос, - то пока стекловата касалась провода, электропровод был разъединён. Поэтому, чтобы разомкнуть электрический контур, необходимо было эту стекловату убрать. Это было достигнуто с помощью резинки. Когда азотная кислота разъела провод насквозь, концы его разъединились, и уже ничто не мешало резинке сократиться и оттащить стекловату.
- Всё сказал? - Хиро в упор посмотрел на него. "Чендлер" подумал о том, что никогда на него не смотрели так зло.
- В основном, это всё. - Согласился диспетчер.
- Тогда иди.
Если "Чендлер" и удивился, то не подал виду. Он не знал и не понимал той стальной паутины, что связывала пятерых Пилотов. Он не мог понять, что теперь, без Третьего, паутина эта истончилась, стала хрупкой и ненадежной, как покрытое трещинами стекло. Он, мать его, не понимал, что он не вовремя, и что пошёл он в жопу.
- Его смерть не была напрасной. - Зачем-то сказал "Чендлер". - Противник потерял много высококлассных машин. При жизни Бартон успел много. Альянс не забудет его заслуг.
Неискренние слова, растаявшие в жарком душном воздухе, прозвучали жалко, словно кто-то кинул смятую бумагу в мусорную корзину.
Ву Фей покосился на него. Глаза китайца, отразившие свет белого неба, показались прозрачными и большими. Вся фигура Чанга выглядела ненастоящей, просвечивающейся и зыбкой. "Чендлер" развернулся и пошел к зданию, в котором проходила конференция по поводу случившейся трагедии.
Чанг отер пот со лба. Становилось все жарче. Он никак не мог отвлечься от мыслей о еде. Ему хотелось есть.

Хиро смотрел на небо.

Максвелл пялился на свои ботинки.

Все молчали.
Кватре не пришел на взлетную полосу сегодня. Он сидел у себя в комнате и разговаривал сам с собой. Иногда плакал, изредка смеялся. Надолго замолкал и царапал старые прогнившие обои на пластиковых стенах. Дышал и вдыхал вместе с протухшим воздухом запахи прошлого и густые тени будущего.
- "Шлюха"... Ты гово...- Бормотал он, когда ему надоедало слушать гул пульсирующей крови в ушах. Наверное, у него подскочило давление, поэтому каждое сокращение сердца отдавалось в голове этим гулом и пульсацией. Но он не думал об этом. Ему казалось, что кто-то разговаривает с ним и он отвечал.
- "Шлюха"... Ты гово... Ты меня так называл... А ты теперь кто, после этого? Ты же знал... Ты же знал. Я же тебе сам сказал. А ты сел и полетел. Ты сел и полетел... Полетел. Ты же знал. А я - шлюха. Это ты... Сволочь... Это ты... Подумаешь, какой хороший... Ему бы жить и жить. Жить и жить. Счёт открыт. Ты сам это всё начал. Это ты во всём виноват. Жить и жить. Иди сюда. Иди сюда... Иди сюда... Жить и жить...

******************************

"Чендлер" на сей раз почему-то не поделился результатами обсуждений на конференции. Он лишь предупредил о том, что Начальник Базы распорядился об одном внеплановом выходном. И о том, что сегодня можно пить. Много.
Но пить не хотелось.
- А когда нам выходить на взлёт? - Грудной глухой голос Чанга успокаивал.
- Послезавтра подготовят машины. Проведут полную проверку и попытаются начать внятное расследование.
- Почему нас не допрашивают? - Хиро размял в руке пакет с пищевыми концентратами. Достал тарелку и высыпал туда содержимое пакета. Максвелл машинально потянулся, перехватил его тарелку и аккуратно поставил ее в микроволновку. Печь, сиротливо приткнувшаяся на облупленном журнальном столике, включилась только с третьего раза.
"Чендлер" внимательно посмотрел на Максвелла, потом на Хиро.
- Почему. Нас. Не допрашивают. - Холодно напомнил Юи.
- Списывают на шок. Не хотят вас тревожить.
- Самое идиотское оправдание из тех, что мне доводилось слышать. - Вскользь заметил Ву Фей.
- Хорошо. Они считают, что никто из вас не причастен к случившемуся. Начальство боится допросами разозлить вас. К нам поступали сведения о том, что Цубаров связывался с вами и предлагал предать Альянс. Вот Альянс и делает вам реверанс, чтобы вы, не дай бог, не поменяли противника. - Сказав это, "Чендлер" быстро вышел, громко хлопнув дверью.
Видимо, он хотел избежать дальнейших расспросов. Дверь не захлопнулась и теперь неторопливо открывалась снова, чуть поскрипывая несмазанными петлями.

Жара.

- Самая идиотская ложь, которую мне доводилось слышать. - Чанг скрестил руки на груди.
- Почему он соврал, как думаешь? - Хиро посмотрел на него.
- Потому что он не хотел говорить правду. - Китаец посмотрел на Первого, как на идиота и пожал плечами. - Кто их разберет, что у них на уме.
- Задолбали. - Яростно и зло отозвался Максвелл. - Задолбали эти жопы из Военного Ведомства. Кватре! Кватре, твою мать, где ты!? Иди сюда!
Кватре вышел не сразу. Но когда он появился в общей комнате, глаза его были сухими, а лицо - непроницаемым и дружелюбным одновременно.
- Ты хочешь есть? - Спросил было Максвелл, но тут же перебил сам себя. - Ты будешь есть. Хиро, вынимай свою отраву, уже разогрелось. Сейчас, если он съест это и выживет, то мы тоже будем это есть. Но на случай, если он не выживет, давайте все напомним ему, чтобы он передал приветствие Трове, если встретит его в аду.

Черный юмор простителен только ему. Шинигами в католической рясе.

Любому другому сейчас набили бы морду.
А так просто - весело.
Потому что, во-первых, Максвеллу очень трудно набить морду. А во-вторых, он может замолвить словечко перед сатаной за их пропащие души. Не нужно терять такой блат в преисподней.
Хиро мог бы взять всех “своих” в рай, но души эти не примут туда даже по протекции святого Петра, охраняющего ключи от райских врат. Да и кого не спроси - любой вам скажет, до чего там скучно. Смертельно скучно. Так что Хиро, несмотря на то, что ему почему-то был выписан билет на небеса... Хиро порвёт этот грязный мятый случайный билет и рухнет в бездну.
- Хиро, ты веришь в бога?
- Я верю в смерть. Как в завершение всего.
- Хиро, ты веришь в бога? - Терпеливо повторил Максвелл, обжигая губы горячим дрянным кофе.
- Если существует завершение, то, значит, нет ничего бесконечного. Говорят, бог - бесконечен. Следовательно, я не верю в него. Потому что я верю в смерть.
- Идиотская логика. Незрелые доводы. Теологией не увлекался, сразу видно. Никак не пойму, что за образование ты получил?
- А ты, Максвелл, ты веришь в бога?
- Я его видел, ха-ха. - Максвелл подул на кофе, отхлебнул и обжёгся снова.
- Ну, так ты веришь в него?
- Конечно. Я видел его. Я его убил.

****************************
Странные вещи начали происходить на первой же тренировке, которую провели после несчастного случая с Тровой. Хиро вылез из машины на негнущихся ногах и смотрел в лица таким непонимающим чуждым взглядом, что делалось страшно.
Так повторилось еще два раза. Юи ничего не объяснял, потому что сам не понимал, что творится.
А потом его отправили против отряда "Молотов". Его отправили в одиночку.

Он победил.

А потом он исчез с радаров. Потерялся.
Победил и потерялся.
Максвелл орал на Начальника Базы, Чанг помогал ему, а Кватре молча стоял в стороне. Первый раз увидев Хиро с отсутствующими мутными глазами, он сразу же всё понял. И ему казалось странным, что ни Дуо, ни Ву Фей не догадались о том, к каким все-таки выводам пришёл Альянс на конференции. Эти выводы казались Кватре естественными и само собой разумеющимися.
- Они решили подключить "Систему Зеро". Поэтому Хиро разнёс три "Молота", как будто против него выпустили не "Молоты", а беспилотники "Shell". Я прав?
Слова Кватре отражались от нагретой, пышущей жаром взлетной полосы и поднимались вверх.
Максвелл замер, не веря своим ушам.
- Этого не может быть...
Чанг медленно развернулся всем телом навстречу Кватре:
- "Они"? Кто - "они"?
- Не знаю. - Беззаботно пожал плечами Кватре. После смерти Третьего он постоянно выглядел беззаботным. Дружелюбным. Непроницаемым. Дебильным идиотом. - Не знаю. Спроси лучше у Начальника Базы.
Кватре закинул руки за голову и, насвистывая, направился к входу в жилые бункеры.

- Найдите мне его. - Негромко посоветовал Максвелл.
- Не угрожайте мне. - Предупредил Начальник Базы. - Это бесполезно.
- Пошли в диспетчерскую, Дуо. - Чанг с силой схватил Максвелла за руку и потащил за собой.
В диспетчерской был полумрак и явственно чувствовалась прохлада, от которой все уже успели отвыкнуть. Максвелла и Чанга без вопросов пустили на главный диспетчерский пункт, никто не спросил у них пропусков или удостоверений.
Тишина.
Неясные отголоски переговоров, движений и стук клавиш. На пультах - тишина.
"Хорошие парни. - Думал Чанг. - Очень хорошие парни. Сидят в этих темных холодных комнатах, слушают эту чёртову уйму "бип - бип"... Смотрят на экраны..."
Смотрят на экраны, где мелькают желтые точки - самолеты. Эти ребята хотят совершить невероятное. Найти в огромном небе потерявшегося Хиро. Один-единственный, потерявшийся самолет, который не подает никаких сигналов.
Эти хорошие ребята будут сидеть здесь до последнего, до упора, до точки. Пока не найдут. И не важно, насколько колоссальна будет проделанная ими работа. Они найдут иголку в стоге неба. Они совершат невероятное.
Максвелл сидел на табуретке и бесцельно оглядывал голограммы карт, зеленые и красные линии воздушных путей. Он не волновался. Он был уверен, что Хиро найдут. Совершенные Солдаты не пропадают. Они всегда находят дорогу. Единственное, что тревожило Дуо - это применение "Zero System". Эти два слова приводили его в бешенство.
Не потому, что он очень опасался за Хиро.
Хиро, Хиро… Хиро у нас большой мальчик. Своя голова на плечах есть.
Хреново было то, что эту систему теперь наверняка поставят на все машины... Потому что Хиро в гордом одиночестве угрохал три "Молота". Повышенная производительность системы доказана опытным путем.
Но! Но если Хиро все-таки не найдется, то "Систему Зеро", скорее всего, ставить не будут.
- Чанг.
- Я слушаю.
- Давай помолимся за то, чтобы Хиро не вернулся.
- Сдурел?!
- И нас останется трое.
- Максвелл... Ты сошел с ума.
- Они не станут оборудовать наши самолеты "Zero", и нас всех перебьют. Если Хиро не вернется. Давай, помолимся за то, чтобы Хиро сдох... Урод сраный, из-за него нам всем...
Чанг схватил Максвелла за плечи и как следует встряхнул. Не помогло. Он с размаху приложил Максвелла к стене. Дуо поморщился от боли в затылке. Чанг оскалился и неторопливо, даже мягко, потянул Дуо на себя. А затем снова толкнул его со всей силы на стену. И снова.

И снова.

И снова.

Подбежала вызванная кем-то охрана. С трудом разняли, грубо поволокли к выходу, но уже в дверях их остановил напряженный выкрик одного из диспетчеров: "Первый, Первый, говорит Баллестер, мы направляем к вам дозаправщик. Следуйте за ним, возвращайтесь на базу. Первый, Первый, говорит..."
Мигает желтая точка на экране. Маленькая, ничем не примечательная точка. Пульсирующая, как сердцебиение.
Мигает желтая точка на экране. Потрясающе.
Максвелл вырвался и толкнул охранника, который держал Чанга. Ву Фей благодарно хлопнул Второго по плечу и привычным движением схватил его за руку. И потащил на первую посадочную полосу.
Они стояли там, задрав головы, не мигая, уставившись в белое небо, не разговаривая и не думая ни о чём.
А белое небо колыхалось в испарениях пустыни, растворяя в себе такое же белое бесцветное солнце. Дождя опять не будет.
Они прождали три часа. Кружилась голова, и пришлось лечь на прожаренное шершавое покрытие посадочной полосы, продолжая все так же пялиться вверх. До тех пор, пока не послышался рёв двигателей, до тех пор, пока желтая точка не превратилась в серебристый "Wing".
- Я с места не сдвинусь. - Сказал Максвелл.
- Не станет же он нас давить. - Флегматично отозвался Ву Фей, подкладывая руку под голову.

- Давай-давай... - Максвелл пинком распахнул дверь, да так, что она, ударившись о стену, отскочила и снова закрылась. - Ах ты, твою мать...
- Спокойнее, Дуо. - Ровный голос Ву Фея действительно помогал успокоиться в большинстве случаях, но сейчас он вызывал только раздражение.
Чанг открыл дверь по-человечески, и они с Максвеллом затащили Хиро внутрь сырой комнаты с обжигающе горячими стенами.
- Чанг, я его подержу, воду включи в душе. Пусть теплая стечёт.
Китаец осторожно отошел от Юи, скидывая его руку со своего плеча.
- Кватре! Кватре, где бы ты ни был, сгоняй за кофе!
Виннер тут же, молниеносно, вылетел из своей комнатушки и понёсся наверх, к кухням. И непонятно, чего в этом жесте больше - исполнительности, искренности или тупого подчинения приказам. Он очень сильно изменился, второй раз в жизни потеряв Бартона. Он сильно изменился, но вряд ли кто заметил это.

Самые близкие люди остаются для нас самыми далекими. Мы не следим, мы не сочувствуем, мы только требуем от них. И по привычке любить, они отдают нам.

Продолжение следует...