Стихийное бедствие

- Нелепо.
Кроуфорд

- Смешно.
Фарфарелло

- Безрассудно.
Наги

- Безумно!..
Шулдих

- Волшебно!!!
Айя-тян

Суббота, вечер
Фудзимия Ран был озадачен. Его сестра, глядя на него умильными и честными до полной прозрачности глазами, подробно объясняла, что сегодняшнюю ночь она проведет у своей подружки Мако-тян, что они собираются втроем с еще одной девочкой, что Мако-тян зайдет за ней минут через десять…
Ран заикнулся было о том, что ему бы не хотелось, чтобы Айя-тян ночевала вне дома; однако в тут же увлажнившихся глазах сестры он ясно прочел, что девочке, пролежавшей в коме два года, так не хватает общения со сверстниками, что само наличие у нее подружки - уже радость, и что он, Ран, ужасный эгоист и ничего не хочет понимать.
Пристыженный старший брат немедленно согласился отпустить Айю-тян к Мако, и почти тут же раздался звонок. Мигом повеселевшая девочка подхватила рюкзачок и кинулась к двери, где ее ожидала подруга, застенчиво улыбавшаяся открывшему дверь Кену.
Ран проводил глазами девочек, шагавших по улице. Какое-то у него было нехорошее предчувствие…
"Это я просто все время за нее боюсь. Пора успокаиваться. Дважды в одно место молния не бьет", - сказал он сам себе и вернулся в дом.

- Айя-тян, ты уверена? - в третий раз переспросила Мако, снимая целлофановые перчатки и критически оглядывая свою работу. Айя, со свежеперекрашенными в рыжий цвет и довольно коротко остриженными волосами, вертелась перед зеркалом с феном.
- Мако-тян, ты уже спрашивала!
- А что ты скажешь брату насчет волос?
- Скажу... скажу... А! Скажу, что хотела такой же цвет, как у него, а у меня не получилось... Он поворчит и забудет.
- Знаешь, я все-таки боюсь. В конце концов, меня туда могут просто не пустить… Ведь мне даже семнадцати нет.
- А мне уже восемнадцать! Мако-тян, если не хочешь, ты можешь не ходить. Я одна пойду. Только, если Ран спросит, не говори ему…
- Ну, конечно! Если он позвонит, я скажу, что ты уже спишь.
- Пожалуйста, помоги мне это застегнуть. И, Мако, накрась меня, ладно?
- Давай… Погоди, ты точно хочешь эту помаду? Мне кажется, она не очень-то сюда подходит…
- Нормально! В клубе другое освещение!…

В клубе было очень шумно. Блики светомузыки скользили по белому костюму, окрашивая ткань то в красный, то в синий, то в зеленый. Обладатель костюма меланхолично оглядывал зал, читая мысли приглянувшихся посетителей, и небольшими глотками пил свой виски. Безо льда.
- Ух ты, какая грива! Ты здорово подходишь мне по цвету! - услышал он высокий голос прямо над ухом. Лениво поднял голову и увидел рядом с собой существо с короткими огненно-рыжими волосами, раскрашенное как индеец на тропе войны. Облачено это чудо было в ботфорты на изрядных каблуках, короткую кожаную юбку и оранжевый топ с изображением солнца на груди.
"А ничего себе фигурка…" - оценил Шулдих и вопросительно поднял бровь: мол, а что дальше?
- Закажи мне что-нибудь! - чирикнуло существо ("Девочка? Девушка? Женщина?… - Девица"), плюхнувшись на стул напротив. Шулдих вздернул брови еще выше - вот это наглость! - но все же махнул пробегающему официанту:
- Кампари с соком и со льдом для дамы.
Существо расплылось в радостной улыбке, потом попыталось сделать ее кокетливой, отчего адресат получившейся гримасы чуть не выронил стакан. "Сказки дедушки-вампира", - подумал он, подавляя нервную ухмылку.
"Дама", получив свой коктейль, немедленно вцепилась в соломинку. "Хм… Алкоголичка?" - удивился Шулдих, но существо, сделав два глотка, оторвалось от бокала и взмахнуло ресницами в сторону визави.
- Вкусно! А как тебя зовут?
"Сейчас я представлюсь, и она отстанет", - не без злорадства подумал он, прекрасно зная, что любой нормальный японец при попытке произнести это немецкое слово чувствует себя так, будто язык у него завязывается узлом.
- Шулдих, - медленно по слогам назвался он. Глаза существа из просто больших стали огромными.
- Шу… - запнулась девица. - О, я надеюсь, ты не против - я буду звать тебя Шу-тян?…
"Шу-тян" позеленел.
- А тебя как звать? - поинтересовался он сквозь зубы.
- А-а… Цунами, - заявила та после некоторой заминки.
- Тебе подходит, - от всего сердца согласился Шулдих.
- Шу-тян, тебе здесь нравится? - существо по имени Цунами устремило на собеседника испытующий взор.
"Не понял?! А она что, предлагает пойти... куда-то еще?!"
- Ну... я знаю места и получше, - осторожно ответил он.
- Правда? - в голосе девицы прозвучал явный интерес. - А например?
"Она что, хочет лекцию о ночных клубах? Не верю. Да что она вообще такое?"
- Ну, например... "I&Myself", "Белая лилия", "Отражение"...
- Ой, "Белая лилия"... Как романтично! - девица сложила руки перед грудью жестом полного умиления, и Шулдих второй раз чуть не уронил стакан. "Белая лилия" была стриптиз-клубом, где выступали европейские танцовщицы.
- Что, хочешь сходить? - не без ехидства осведомился он.
- А ты приглашаешь?! - надежду в этом голосе можно было резать ножом.
- Приглашаю, - решился Шулдих, встал и подал девице руку.
"Она забавный зверек. Вряд ли она думает что-то особенное, но как она себя ведет! Не стану я ее читать. Так веселее..." - в этот момент у него на локте повисло сорок килограмм живого веса, и парочка двинулась к выходу.
Ему давно не приходилось наблюдать такой своеобразной походки. То ли девице сильно жали сапоги, то ли она боялась сломать каблук, но двигалась она как манекен - на полусогнутых и немного вперевалку. Шулдих искренне старался не заржать. Цунами вцепилась в его локоть и, по всей видимости, отпускать не собиралась.
"Белая лилия" встретила их тихой музыкой, приглушенным светом, алым бархатом кресел. Шоу должно было начаться буквально вот-вот.
Цунами с живым интересом водила пальцем по карте напитков, пока не остановилась на одном из названий.
- Что, самое романтичное? - поинтересовался Шулдих, не глядя в меню, и заказал "Голубую лагуну" по выбору Цунами и виски со льдом - для себя.
За меню он схватился, когда принесли заказанное. "Голубая лагуна" оказалась прозрачной жидкостью химически-синего цвета, с анемичной вишенкой на краю бокала. "Блю кюрасао, джин" - лаконично сообщало меню о составе коктейля.
Цунами опять цапнула соломинку, глотнула... Шулдих оценил, какое усилие она сделала над собой, чтобы не скривиться. Он подозвал официанта и попросил для спутницы пирожное послаще. Через минуту девица держала в руке какую-то кремовую конструкцию, и радости в ее глазах было даже больше, чем при виде первого "кампари".
В это время началось шоу.
Шулдих бывал здесь не раз и знал, что танцовщицы выступают разные. Поэтому первые несколько минут он смотрел на сцену довольно внимательно, оценивая номер. Пару раз он ловил на себе недоуменный взгляд Цунами, которая, похоже, не понимала, что именно делает на сцене эта блондинка в мужском костюме и с томным взором.
Занятая своим пирожным, облизыванием крема с пальцев и борьбой с коктейлем, Цунами пропустила момент, когда танцовщица начала раздеваться, и подняла глаза уже тогда, когда на девушке осталось одно белье.
Шулдих услышал потрясенный вздох и обернулся к спутнице... Та сидела с совершенно стеклянными глазами, неотрывно глядя на сцену.
- Но это же неудобно! Как она с таким... такими... э-э... бегает?! - еле слышно бормотала она, наблюдая, как танцовщица медленно избавляется от бюстгальтера.
У рыжего глаза полезли на лоб. Ничего себе реакция!
- И как можно сесть в такую позу... - на сцене девушка играла с офисным стулом. - А если эта штука сломается...
И без того обалдевший Шулдих живо представил себе, что будет, если сломается "эта штука", и понял, что в "Белую лилию" он теперь не заглянет очень долго. Непосредственность Цунами разнесла в клочья то интимное настроение, которое должно было создать представление.
- Ладно, пойдем отсюда, - сказал он и почти вытащил "enfant terrible" за руку из-за стола. Девица спотыкалась и постоянно оглядывалась на сцену.
На выходе она зацепилась за что-то каблуком и пошатнулась, издав испуганный писк. Шулдих подхватил падающую Цунами и, представив себе, как она будет ковылять дальше, поднял на руки. Она немедленно обхватила его руками за шею, светясь от восторга.
"До "I&Myself" идти минут десять. Такси в это время я полчаса буду ловить, а пешком девчонка доплетется еще через час. Донесу-ка я ее так; будет ей романтика. Интересно, этого она добивалась?.."

Айя-тян была на седьмом небе от счастья. Высокий симпатичный парень нес ее так, будто она вообще ничего не весила; сапоги на кошмарных каблуках (она и не думала, что будет так тяжело) больше не причиняли боли; и к тому же ей было так удобно и спокойно, как будто она с этим парнем была знакома давным-давно, и он только тем и занимался, что носил ее на руках. Затуманенное алкоголем сознание плавно скользнуло в лабиринт обрывочных мыслей о надежности теплых ладоней, собственной удаче, неприлично задравшейся юбке, самой интересной ночи в ее жизни...
Из грез ее выдернул тот факт, что она вернулась в вертикальное положение и должна оставаться в нем, по возможности самостоятельно. Это потребовало некоторых усилий.
- Ну, приехали, - произнес вкрадчивый голос у нее над ухом. - Пойдем...
Айа-тян, уставившись на яркие неоновые буквы над входом, постаралась выудить из своих довольно скудных знаний английского, что же означают эти слова. Оба слова были ей известны, но смысл сочетания она не улавливала.

- Шу-тян, а почему это место так называется?..
Шулдих поморщился и тут же осознал, что перед ним возникла не такая уж, в сущности, простая задача: доступно перевести с неродного языка на другой неродной язык суть абстрактного выражения...
- Ну, это примерно... - "Я и я сам"?.. "Я и я же"?.. "Я и мое Я"?.. Ну и вопросы она задает!"
- Тьфу! В общем, имеется в виду, что здесь принято быть самим собой, ну и вести себя... естественно.
На лице Цунами нарисовалось не совсем понятное выражение. Казалось, она пытается думать несколько мыслей одновременно. Шулдих удержал себя от машинальной попытки заглянуть в чужой разум. "Ну уж нет! Я просто подожду и посмотрю."
В этот момент девчонка, решив что-то про себя, потянула его за рукав ко входу в клуб.

Они прошли мимо двух малозаметных молодых людей в темных костюмах, спустились на несколько ступенек вниз и окунулись в теплый воздух, насыщенный музыкой, голосами, прядями искусственного дыма. В зале царил полумрак, подсветка выхватывала из темноты все светлые пятна, заставляя лица и руки людей, детали их одежды сиять неоновой белизной. Постепенно Айя-тян начала различать столики, бар, ступеньки, ведущие к танцполу. Возвышение, где играли музыканты, было полускрыто огромными колонками.
Ее спутник, в своем белом костюме светившийся с ног до головы, провел ее к ближайшему столику.
- Хочешь чего-нибудь?
У нее перед глазами появился образ бокала, и она тут же поняла, что алкоголя ей больше не хочется.
- А можно мне лучше газировки?..
Он кивнул и ушел в направлении бара. Айя-тян принялась разглядывать окружающих.
Большая часть столиков пустовала. Люди передвигались по залу, обмениваясь фразой-другой, останавливались у бара. Довольно много народу танцевало, парами или группками, под ритмичную, но не агрессивную музыку. Их свободные и раскованные движения не всегда соответствовали мелодии, подчиняясь, казалось, какому-то внутреннему настроению, но это не резало глаз, а добавляло странной теплоты в атмосферу.
"Быть собой... вести себя естественно... какой из самих себя?" Айя-тян опустила голову, словно пряча лицо от чужого взгляда. Родная, но почти забытая за два года девочка внутри нее в ужасе шептала: "Что ты вообще здесь делаешь?!" Другая, взбалмошная и неудержимая, весело напевала: "Давай, давай, давай, действуй, двигайся - все впереди!" Именно эта, другая, отхватила от старого Ранова плаща подол, чтобы сшить юбку, перекрасила сегодня вечером волосы в рыжий цвет и отправилась в ночной город на поиски приключений... Айя-тян тряхнула копной коротких волос, и испуганный шепот затих окончательно. Сегодня она хочет быть такой, как окружающие - свободной и раскованной.
Она задорно улыбнулась подошедшему Шу, взяла у него высокий стакан и, сделав пару глотков, отставила на столик:
- Потанцуешь со мной? - получилось скорее утверждение, чем вопрос.

Он усмехнулся, подал ей руку - правую, в левой был стакан - и повел на танцпол. Спутница забавляла его все больше и больше. Теперь она, видимо, почувствовала себя увереннее, пытается брать инициативу на себя...
Только вот то, как она повисла у него на плече... Ну что, что это такое? Ее фирменный стиль, ее каблуки, или она так пьяна, что уже не держится на ногах? А формы у нее, действительно, совсем даже ничего! Впрочем, как бы то ни было, ей явно пора на свежий воздух. Потому что навряд ли она с какой-то определенной целью положила ему голову на плечо и уткнулась носом куда-то в ключицу. Сейчас еще заснет...
Шулдих отконвоировал девицу наружу, провожаемый сочувственными взглядами ребят на контроле, и немного подождал, пока в глазах Цунами появится осмысленное выражение.
- Ну, я думаю, уже хватит. Куда тебя отвезти?

И тут Айя-тян вдруг с ужасом поняла, что домой ей в таком виде никак нельзя. Нельзя и к Мако - та давно спит. И что ж теперь делать?..

- А ты где живешь?..
"Кажется, меня сняли, - подумал Шулдих, ошеломленный таким поворотом событий. - Нет, вот теперь я совсем ничего не понимаю. Да что ей нужно от меня в конце концов?!" - и, наплевав на придуманную игру, он сосредоточился, собираясь разгребать мысли пьяной девицы в поисках хотя бы картинки с названием улицы и номером дома. Ведь где-то же она живет!
И уперся в стену.
Примерно так в его сознании отображались ментальные щиты Кроуфорда. Как железобетонная стена до самого неба. С яркой надписью "Пшел вон, Шулдих!!!"
Здесь стена была из чего-то непонятного, но столь же непробиваемого. И тоже бесконечная во всех направлениях.
Он выпал назад, в реальный мир, и неверяще уставился на девицу. Она похлопала глазами, терпеливо ожидая ответа на свой вопрос.
Шулдих все-таки не сдержался и буркнул себе под нос что-то нецензурное по-немецки, а потом махнул рукой, подзывая такси, - возле этого клуба их всегда хватало.
- Поехали ко мне, - сказал он Цунами, назвал адрес шоферу и всю дорогу мрачно размышлял о том, что никак не ожидал встретить что-то подобное вне SZ, а уж тем более в токийском ночном клубе. Неважно, что скажет Кроуфорд, когда Шулдих в четвертом часу утра привезет ЭТО к ним в дом. Пусть ругается. Пусть. Он просто должен это увидеть!
По приезде Цунами пришлось вынимать из машины. Она задремала и просыпаться отказывалась решительно. Шулдих довел ее до входа, прислонил к себе, нашаривая в кармане ключ, открыл дверь, втащил девицу внутрь... и столкнулся нос к носу с Брэдом.
"Это что такое?! - Кроуфорд опасно сверкнул очками. - Зачем ты притащил сюда свою шлюху?!"
"Это не то, что ты подумал," - телепат старался не дать Цунами сползти на пол.
"И что я должен думать?"
"Брэд, я не могу ее читать. Совсем не могу. Как тебя."
Возникла пауза. Кроуфорд оглядел с ног до головы существо, висевшее на Шу, и бросил вслух:
- Разбуди ее.
- А можно я все-таки войду? - не без раздражения поинтересовался Шулдих, прошел в ярко освещенную гостиную и посадил Цунами в кресло.
"Что с ней, Шулдих? Она пьяна, обкурена, или ты ее вырубил?"
"Она пьяна. Но не очень сильно. Думаю, сейчас очнется."
- Эй, что у вас тут происходит? - раздался с лестницы голос Наги. - Ой, Шу, а кто это?!

Свет и голоса проникли в сознание Айи-тян, и она открыла глаза. Она сидела в огромном кресле посреди просторной комнаты. Над ней стоял высокий человек в костюме, изучая ее холодным взглядом из-под очков. За его спиной по лестнице спускался мальчик, слегка растрепанный, очень напоминавший Оми после ночи, проведенной в Интернете.
Айя-тян нашла глазами Шу, который выглядел как-то неуверенно, и решив, что пора включаться в ситуацию, жизнерадостно спросила:
- Ой, Шу-тян, а это твои друзья? Познакомь нас, пожалуйста!

"Да, это кто угодно, но только не шлюха, - Кроуфорд был крайне удивлен. - И где Шулдих ее откопал?.."
"Шу-тян?! Ну ничего себе!" - потрясенный Наги подошел поближе, чтобы не пропустить чего-нибудь еще столь же интересного.
- Это Кроуфорд... Брэд Кроуфорд, это Наоэ Наги, - уныло сообщил Шулдих.
- А как зовут даму? - ледяным голосом осведомился Брэд.
Шу поморщился:
- Дама представилась как Цунами.
Наги хихикнул. Ему вообще было весело. Шу-тян, надо же!
- Ну... - девица явно смутилась, - это... это мое школьное прозвище...
Слово "школьное" повисло в воздухе между Брэдом и Шулдихом.
"Ш-шулдих!!"
"Да откуда мне было знать?! Я и подумать не мог..."
"Ты к этому вообще не способен!"
- Дело в том, - продолжала Цунами, - что я не очень люблю мое настоящее имя. Тем более, что теперь так называют моего брата... почему-то... - она слегка надулась. - А так меня зовут Айя... Фудзимия Айя.
И она совершенно не поняла, почему ее, в общем-то, совершенно обычное имя произвело эффект разорвавшейся бомбы. Теперь все трое смотрели на нее с плохо скрытым ужасом. Лицо Шу на глазах приобрело серый оттенок, взгляд Брэда стекленел. Айя-тян завертела головой, не понимая, что происходит.
- Ребята, что-то не так? Я вам помешала? Чего вы все?..
- Наги, сделай гостье чаю, - приказным тоном произнес Кроуфорд, не слушая. "Шу, я иду звонить Фудзимия. Пускай он ее отсюда забирает. А с ее талантами потом разберемся."
Наги умчался на кухню, Кроуфорд куда-то вышел, и Айя-тян сосредоточилась на Шу.
- Что случилось? Я что-то не то сказала?
- Да нет, все нормально, - Шулдих окончательно перестал понимать, как обращаться со своей новой "старой знакомой", которая была совершенно на себя не похожа... Черт, она вообще была ни на что не похожа! - Лучше просто не обращай внимания. Брэд всегда такой.
- Всегда такой сердитый?
- Нет... - "Всегда такой отмороженный." - Не сердитый. У него такой характер.
- Мой брат тоже на меня иногда сердится. Но всегда прощает. На самом деле он очень добрый.
"Добрый Фудзимия?.. - скептически подумал Шулдих. - Что-то у меня воображение отказывает..."
Тут вернулся Наги с чашками, сбегал за печеньем, а потом тоже включился в разговор. Он действительно чем-то напоминал Оми, о чем Айя-тян не преминула ему сообщить:
- А знаешь, ты очень похож на одного друга моего брата. Его зовут Оми, и он очень любит компьютеры...
- Да, действительно? - сказал Наги. - А у него какой компьютер?
- Я не знаю... Он меня за него не пускает... больше. Я правда не знаю, что я сделала не так, но он его чинил потом почти неделю... А что, у тебя тоже есть компьютер?
"Цунами, да? - Наги трагически покосился на немца. - Нет, все-таки, где ты ее нашел... Шу-тян?"
"Убью," - лаконично отозвался Шулдих и продолжил "светскую беседу" с Айей-тян:
- Есть, но он у него только для работы.
- А в какой школе ты учишься? - перехватил инициативу Наги.
Айя-тян оживилась:
- В гимназии...

Кроуфорд перелистал справочник и набрал номер цветочного магазина. Через восемь или десять гудков в трубке щелкнуло и раздался очень сонный голос:
- Фудзимия слушает...
- Это Кроуфорд.
Непродолжительное молчание. После чего ледяной голос очень четко произнес:
- Что. Тебе. Нужно.
- У нас твоя сестра.
Послышался грохот. Кажется, упал стул.
- Чего. Вы. Хотите.
- Просто приезжай и забери ее отсюда, - ответил Брэд, подавив желание отвечать такими же рублеными словами-фразами. - Диктую адрес...
Положив трубку, Кроуфорд вернулся в гостиную и молча уселся на диван. Сестра этого отморозка весело чирикала с Наги. Похоже, ее абсолютно не беспокоит тот факт, что она находится в чужом доме в четыре часа утра, что ее окружают незнакомые люди, которые не очень-то рады ее здесь видеть. Впрочем, последнее обстоятельство до нее, похоже, вообще не дошло. Либо она очень хорошо притворяется...

Тем временем Айя-тян нервничала все больше. Остатки хмеля почти совсем выветрились из головы, и ей стало окончательно не по себе в этом странном месте. Действительно, кто такие эти люди - мальчик-японец и два взрослых европейца, живущие под одной крышей? Почему так нервничает Шу, почему так странно смотрит Кроуфорд (да, конечно, Шу сказал, что Брэд всегда такой, но...) И почему ее имя произвело на них такое странное впечатление? И что такое здесь вообще творится?.. Она с нетерпением ждала момента, когда наконец можно будет уйти, доехать до Мако, переодеться и вернуться домой. Кроме того, ей здорово хотелось спать и немного - есть, а попросить чего-нибудь она стеснялась. И что она тут делает?.. Как она оказалась в этом доме?.. - ах, да, кажется, была машина... И, главное, зачем она вообще все это затеяла?!

Звонок в дверь заставил подскочить всех четверых. Кроуфорд поднялся и молча пошел открывать.
На пороге стоял Фудзимия - в полной экипировке, с катаной в руке. "Хорошо хоть меч в ножнах оставил," - подумал Брэд.
- Где она? - фиолетовые глаза метали молнии. Брэд посторонился, пропуская Рана в гостиную. В следующий момент глава Шварц был сторицей вознагражден за все отрицательные эмоции этой ночи: выражение лица Фудзимия, когда тот увидел свою сестру в кресле с чашкой чая, было просто неописуемым.
Он метнулся к Айе-тян, выдернул ее из кресла, оглядел с ног до головы, потом в несколько секунд содрал с себя плащ и замотал в него сестру едва ли не по уши.
Шварц поняли, что ситуация имела несколько больше аспектов, чем им казалось. Похоже, внешний вид Айи-тян... не соответствовал тому, что ожидал увидеть ее брат.
Фудзимия пулей вылетел за дверь, таща девочку за собой, сопровождаемый хихиканьем Наги и выразительным взглядом Брэда: "Раньше надо было за сестрой следить!" Айя-тян даже умудрилась помахать рукой на прощание.
Шварц выдохнули. Брэд вернулся на диван. Шулдих спрятал лицо в ладонях, собираясь с чувствами, потом резко отбросил волосы назад.
- Ну и что все это было такое? - с нескрываемым интересом осведомился Наги. - Брэд, а что, мне теперь тоже можно приводить, э-э, друзей домой? Или это только на Вайс распространяется? Так я давно хотел поближе познакомиться с этим... как его... Оми.
- Заткнись!! - взревел Шулдих, бледнея от ярости, и даже Кроуфорд укоризненно взглянул на мальчика: мол, ну зачем же так хамить. Затем продолжил уже вслух:
- Наги, все немного сложнее, чем кажется. У Шулдиха были основания привести ее сюда, - короткая пауза. - А теперь, Шу, я хочу наконец услышать, что произошло!
- Я был в ночном клубе...
- Естественно... - пробормотал Наги.
- Она подошла ко мне и попросила купить ей чего-нибудь выпить...
- Шу, на тебя ведутся школьницы! - восторгу Наги не было предела. Шулдих зашипел, как потревоженная кобра, но продолжил:
- Мы выпили, сходили на стриптиз, потанцевали, а потом я предложил отвезти ее домой...
- Тебя посадят за растление малолетних! - это уже напоминало смеховую истерику.
- К НЕЙ домой, придурок! А если меня и посадят, то с тобой за компанию! Кстати о малолетних...
Наги понял, что всерьез обозлил телепата, ойкнул и спрятался за диван, где сидел Кроуфорд.
- Дальше! - угрожающе произнес тот.
- А дальше она спросила, где живу я. Я решил, что это слишком, и попытался достать из ее головы ее адрес. Ну и...
- Ну и?!
- Не получилось.
- Пить надо меньше, - ядовито подсказали из-за дивана.
Шулдих зарычал и сделал вид, что встает. За диваном пискнули и затихли.
- Ее ментальные щиты не хуже твоих, Брэд, - почти спокойно проговорил рыжий, - только у нее они естественные... кажется.
Повисло молчание.
- Насколько я могу судить, до... инцидента она ничем подобным не отличалась, - добавил Шулдих.
- Хм. Попытка снять в ночном клубе парня, заметно старше ее самой, да еще европейца - не самое обычное поведение для несовершеннолетней японской девочки, - Брэд поправил очки.
- С таким-то братом, - подал голос Наги, - неудивительно, что она себя необычно ведет!
- А что не так с ее братом? - Кроуфорд приподнял одну бровь в наигранном удивлении. - Вполне приличный молодой человек, владелец цветочного магазина, обожает сестру, пылинки с нее сдувать должен... Ну, не считая того, что он наемный убийца.
- Во-во, я и говорю, с таким братом у кого угодно крыша съедет...
- Она говорит, что он добрый, - произнес Шу в пространство невыразительным голосом.
Шварц в унисон захихикали - каждый в меру своих способностей к смеху.

Воскресенье, очень раннее утро.
Ран вел машину. Айя-тян сидела рядом с ним, закутанная в плащ, уставившись на собственные сложенные на коленях руки, и молчала. Ран тоже молчал, боясь, заговорив, сорваться и сказать что-то, о чем потом сильно пожалеет.
"Я знал, что может случиться что-то плохое, но не думал, что настолько плохое. Я просто трус. Мне нужно было поговорить с ней раньше. Сразу после истории с Кеном. Я ведь чувствовал, что что-то не так. Даже эта их прогулка с Йоджи..."
Продолжение ==>