By Яриэла

Первый шаг. Айя

Бойся длинных описа...
И не лезь героям в ду...
Ибо там всегда потем...,
А в потемках ногу сло....
Мигель де Сервантес. Пролог
к "Дон Кихоту"
"И еще как сло...!"
Автор

Я встретил их, когда страстно желал кого-нибудь убить. Ненавидя весь мир. (А за что его любить, спрашивается? В нем мало хорошего. Зато подонков предостаточно.) И понял, что обрел единомышленников. В некотором роде.
Эти трое людей умеют убивать. Как и я. Они делают работу мусорщиков по отношению к обществу. Убирают грязь.
Но для меня это не главное.
Единственная цель в жизни - отомстить Такатори Реджи, который уничтожил семью Фудзимийя. Почти всю. Осталась только младшая сестра. Она лежит на больничной койке, напоминая сломанную, красивую куклу. А я даже не могу заплакать.
Господи, если ты есть, скажи - ЗА ЧТО?!
Не-ет, прав Йоджи, который не верит ни в бога ни в черта. Он говорит, что если размышлять над "религиозной галиматьей", то можно окончательно с катушек съехать. А вот этого не надо. И так сдвинутый.
Так, ладно, еще пару стаканов - и по могилам... тьфу, спать иду! Все равно никто не увидит, как "наш отморозок" надирается. У ребят миссия. Их бесстрашный предводитель отлеживается дома, с простреленной рукой. И надеется, что сегодня вернутся все. Живые. Живые! Живые! Простенькое такое слово, повторяйте его как заклинание 333 раза и вам будет счастье, ха!
Становишься сентиментальным, а, Айя? Эт плохо. Эт значит, что пить больше не надо. Жалко, в бутылке еще много осталось. Интересно, что сказал бы по этому поводу Йоджи? Наверное, что-то типа "То, что можешь выпить сегодня, не откладывай на завтра". А Оми начал бы выводить: "Ну зачем ты это делаешь, Айя-кун, алкоголь - это плохо!" А Кен бы...
Да какая разница, что они сказали бы? Тоже мне, вторая семья.
Нет, в каком-то смысле мы действительно семья, и даже больше. Слаженная, отличная команда. Ни один родственник не прикроет твою спину в бою так профессионально, и эффективно, как, допустим, Кудоу. Однако, что нас держит вместе, кроме миссий?
Страх одиночества? Груз ответственности за содеянное, который не с кем будет разделить?
Точно! О, какой из меня психолог! Хреновый из меня психолог...
Они думают, что я выполняю работу только из-за денег. Да, черт возьми! Вы знаете, сколько стоят эти гребаные лекарства?! Вы думаете, что врачи заботятся о моей сестре только из чистого альтруизма?! Нифига. Платил, плачу, буду платить. Если не хватит - найду способы. Буду работу брать на дом.
Упс, бутылка упала. От моего смеха, что ли?
Может, выйти на свежий воздух? Нее, не дойду.
А за окном темно. Ночь уже, однако.
Ребята уже должны были вернуться. Shimatta, по моим прикидкам они должны были вернуться еще час назад. Это если все пройдет без осложнений. Сегодняшняя цель - объяснить торговцу "живым товаром", что он был не прав. Кардинально так объяснить, навсегда. Рожа, кстати, у торговца достаточно благостная. Священник бы позавидовал. Идеальный муж, чтоб его. В свободное время тайком бегает к любовнице (ай-яй-яй, как неосмотрительно!), но это же не преступление, верно? Преступление - это превращать детей и девушек в...
Мразь.
Рука болит. Хотя, это нормально. Физическую боль можно подавлять. Вот на душе кошки скребут. И алкоголь их не берет, странно, да?
Вообще, миссия должна, обязана была пройти без осложнений.
Поэтому я и получил внеплановый выходной. Три телохранителя "работорговца" - не такая крупная проблема. С ними Кен и Оми справятся.
А Кудоу - с самим торговцем. Он очень не любит людей, которые грубо обходятся с женщинами. Впрочем, я их люблю не больше Балинезийца. Удивительно, но мы, два человека так не схожие по внешности и темпераменту, даже по образу жизни, во многих важных вещах - единодушны. Иногда думаю, что Балинезиец… Впрочем, неважно.
Где эта таблетка? "Анти-что-то-там"... Йоджи, которому я пару раз прочищал мозги с ее помощью, утверждает, что вкус - будто горькую древесную смолу ешь.
Уф, он прав! Зато соображать ясно могу.
Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Я должен знать, что с командой все в порядке. (Предчувствие, интуиция, шестое чувство - как хотите, так и называйте.) В конце концов, я их лидер. Гордо как звучит. На-ачальство. Слава Аматэрасу, мое начальство, Персия не зудит сейчас над ухом свое коронное "Вы охотники света, идите и дайте в морду бестиям тьмы" и дальше в таком роде.
О катане на время можно забыть. Странно, но без нее чувствую себя... неодетым. Кто-то любит свое домашнее животное, кто-то - старую игрушку. А я вот - оружие. Сволочь Кудоу, он еще издевается, что ката­на заменяет мне любовницу. Еще раз что-нибудь подобное скажет - язык отрежу.
Хм, что называется "напугали ежа голой... рукой". Потому что я скорее отрежу язык и руки себе, чем СВОИМ. Вот зубы пересчитать - это другое дело. Это запросто.
На улице холодно. А по лицу катится пот. Ничего, сейчас прокачусь "с ветерком" - остыну. Это я катаной орудовать не могу, по крайней мере, с прежней быстротой. А вот с задачей вести мотоцикл как-нибудь справлюсь. Кость не задета - рука действует.

- Кен, ты как?
Сибиряк слышал голос Бомбейца, но ему было не до ответов. Все силы и внимание уходили лишь на то, чтобы уворачиваться от ударов Фарфарелло. Чертов псих с вечно забинтованными руками, казалось, не чувствовал ни малейшей усталости. Да какая там усталость, он наслаждался каждой секундой боя. Вон, рожа в улыбке кривится. Чтоб тебе на том свету так кривиться! То-то родственники напугаются! Те, которые с хвостом и рогами.
- Я тебя все равно достану. Вы же солдаты Бога. Ему будет больно.
Эти слова были сказаны таким ироничным, уверенным тоном, что Сибиряк на какую-то долю секунды ПОВЕРИЛ. И пропустил удар. Один-единственный, только этого вполне хватило.
Оми никогда не промахивался. Это был его талант, пожалуй, главный в жизни.
Однако сегодня, наверное, был день, когда таланты брали выходной.
Кроуфорд посмотрел на небольшую арбалетную стрелу, лежащую на земле.
По идее, эта стрела должна была быть в его голове.
- Неудачный выстрел, малыш. Попробуешь еще раз?
- Как ты...
- Как я? Ты все равно не поймешь. А если и поймешь - не сумеешь.
Брэд чуть усмехнулся.
- Говоря откровенно, ваша компания изрядно действует мне на нервы. К тому же вы серьезно ранили человека, которого я должен был защитить. Это очень досадно. Но... нам за вас не платили. А я не люблю убивать бесплатно.
"По крайней мере, если не буду уверен, что противников не осталось меньше половины"
Бомбеец несколько ударов сердца смотрел на черноволосого человека, который так неторопливо приближался к нему, при этом, ухитрившись увернуться не только от стрелы арбалета, но и нескольких стрелок для дартса. Затем чуть кивнул, повернулся и побежал. Не потому, что был трусом. А потому что - умным.
Кроуфорд тоже так считал.
Шульдих искренне наслаждался.
Он был быстрым. Слишком быстрым, даже для Йоджи. Тот уже пропустил чувствительный удар поддых и по ноге. Губы Кудоу были разбиты и кровоточили.
Однако Шульдих не собирался его убивать. Это Фарфарелло калечит и гробит людей почем зря (ну да что с него взять? Зациклился...) А немец, как и руководитель Шварц, был человеком расчетливым до мозга костей. Вот если за Вайс хорошо заплатят - тогда да. Тогда можно и постараться. Сейчас же - всего лишь игра. Выиграли время, дав Наги и работорговцу возможность покинуть "поле боя" - и ладно.
- Пижон, ты в этих очках сейчас хорошо видишь? Не стесняйся, сними. Я подожду.
- Свои не потеряй, рыжий - огрызнулся Йоджи.
- Знаешь, мне нравится ход твоих мыслей.
Ответ Балинезийца был достаточно эмоциональным, хотя абсолютно непечатным.
- Неоригинально. Мог бы и что-нибудь пострашнее придумать. Вот Айя ваш - наверняка мастер в этом деле.
- Заткнись!
- Ого! Ты... - Шульдих так увлекся "чтением" мыслей, что не успел отпрыгнуть, и проволока Балинезийца чиркнула его по шее.
- Знаешь, твои разговоры мне остохренели. - Йоджи все туже натягивал проволоку. Рыжеволосый "бес" вцепился в нее обеими руками.
Его лицо начинало медленно, но верно синеть.
- А ты... не хочешь узнать... что о тебе думает... Айя?
"Гребаный телепат"
Натяжение проволоки ослабло.
- Его ничто... не волнует, кроме исполнения миссии. И ты его... ты его не волнуешь, ясно? Разве только как... хороший исполнитель. А еще он думает, что ты... слишком много куришь и хреново поешь, когда наде... решься.
"Да он издевается" - неожиданно понял Йоджи. Даже едва способный дышать, немец не упустил возможность уязвить соперника.
- Чего ты так взвился, а? Ведь я же... куда лучше, чем он. И свобо... кха...
- Да пошел ты. И перестань ухмыляться. А то полное впечатление, будто "экстази" объелся!
Рыжий отшатнулся, кашляя и "хватая" воздух широко раскрытым ртом.
- Очень верное решение, - негромко прокомментировал Брэд. - Шульдих, wir gehen weg. Genug auf heute. (Уходим. Достаточно на сегодня)
- Wo ist Фарфарелло? (Где Фарфарелло?)
- Er hat sich begeistert. (Увлекся)
- Его проблемы. Выкрутится. Эй, аuf Wiedersehen (До свидания). В следующий раз продолжим нашу беседу, пижон.
"Ему действительно наплевать?"
Этот вопрос не был произнесен вслух, однако не стал от этого менее важным. Шульдих рассмеялся. Звуки смеха могли бы быть приятными и музыкальными, если бы не налет легкой истерии.
- Может, ты сумеешь его расшевелить. Если очень постараешься. И если сумеешь достаточно долго оставаться в живых. Хочешь, заключим пари? Я поставлю "против".
- С каких это пор ты стал таким словоохотливым?
- Почему бы и нет? Когда еще представится возможность?
O mein Gott, какая замечательная получится парочка! Если раньше красноволосый не отрубит пижону голову.
Кроуфорд недоуменно взглянул на рыжего немца. Тот беззвучно хохотал.
"Вы солдаты Бога. Солдаты Бога. Бога-а-а-а"
Кену никак не удавалось заставить рокочущий, разрывающий барабанные перепонки голос замолчать. Боль пульсировала в голове, - это было первое, что он ощутил, когда очнулся. Вскоре к этому прибавилась боль от сломанных ребер - Фарфарелло влупил по ним от души. И видно, не единожды.
Лицо ирландца с сатанински горящим, совиным глазом (так вот ты какая, смерть!) было всего в нескольких сантиметрах от лица Сибиряка. По сути дела, Фарф присел на одно колено, причем ногой наступил на запястье Кеновой руки с багнаком.
- Боишься?
- Зубы надо чаще чистить, ублюдок! Воняет от тебя...
Ирландец улыбнулся. Он не хотел, чтобы жертва умерла, не почувствовав боли. Поэтому и ждал. Оскорбления же его трогали так же, как проблема голодающих детей Африки.
Нож, более похожий на длинное шило, пошел вниз.
Звук подъезжающего мотоцикла услышали все. А вот выстрела - никто. Ни Оми, который уже понимая, что не успеет, готовился швырнуть стрелку дартса, ни Йоджи, который, прихрамывая, бежал к Сибиряку. Просто ирландец, коротко, гортанно вскрикнув, схватился за ладонь. Нож выпал из окровавленных пальцев.
Айя (а кого вы еще ожидали здесь увидеть?!), коротко чертыхнулся. Ночь была лунная, однако этого оказалось недостаточно, чтобы точно прицелиться. Плюс сыграла роль спешка. Сейчас Абиссинец готовился исправить ошибку.
Только вот Фарфарелло не собирался ждать. Он был психом - но не самоубийцей.
Преследовать его не стали. И так задержались дольше, чем было разумно.
- Кен-кун, сможешь идти? - от жалости и тревоги голос парня дрогнул.
Хидака, опираясь на Бомбейца, поднялся на ноги. От боли в сломанных ребрах его перекосило. На затылке появилась огромная шишка. Приложился о землю как следует. Хорошо еще, что ирландец не раздавил кости запястья своим ботинком.
- Не... мой... день.
- Ночь.
"Оми, малыш, сделай одолжение. Не умничай!" - подумал Сибиряк. Сил произнести это вслух уже не осталось.
- Вы провалили миссию, - Фудзимийя сказал это очень тихо, и очень спокойно. Что означало лишь одно: крайнюю степень злости. Глаза, казавшиеся сейчас более темными, чем есть на самом деле, сузились. Йоджи подавил острое желание отодвинуться на несколько шагов.
- Кто же знал, что Шварц тоже здесь окажутся. Они охраняли цель - не обычные телохраны. Кроуфорд...
- Иди в машину. Потом поговорим.
Балинезиец вздохнул. Жаль, нельзя было заехать в ближайший бар и основательно надраться. Чтобы "потом" оказалось как можно дальше во времени.
Ни Кудоу, ни Цукиено не заметили улыбки, промелькнувшей на лице Фудзимийи. Просто потому, что он не позволил им увидеть. Не стоило портить образ "ледяного человека". Даже если улыбаешься - от счастья.
Сибиряк не помнил, как ехал "домой". И как очутился в своей комнате - тоже. Зато помнил, даже во сне, оброненное вскользь замечание:
- Вы солдаты Бога. Ему будет больно.
- Как же! Небось, еще и в рай без очереди пустит. Скажи это Айе, он тебе разъяснит, какого бога мы солдаты. Почему же здесь-то в Аду живем?! Нет уж, хватит с нас Персии в качестве работодателя. Зачем тебе солдаты, сам разобраться не можешь?!
- Что он несет? - Кудоу, вслушавшись в тихое бормотание Хидаки, напичканного обезболивающим и успокоительным, обернулся к Оми. Тот лишь пожал плечами.
- Не знаю. Очнется - сам скажет. Если вспомнит, конечно. Ладно, Йоджи-кун, я еще посижу с ним немного, и спать пойду. Жаль, конечно, что сегодня все так вышло... И какое отношение Шварц могут иметь к торговле людьми?
- Сами - может и никакого. А вот их наниматель - безусловно, имеет. Долю в прибыли.
Глядя на то, с каким беспокойством и нежностью Оми смотрит на бывшего футболиста, Балинезиец вздохнул про себя. Он уже давно подозревал, что для золотоволосого паренька Кен был несколько больше, чем другом. Что ж, едва ли Хидака будет категорически против, коли уж Цукиено решится ему сказать... Вот Айя в сходной ситуации без лишних слов влепил бы Йоджи затрещину. Или просто развернулся бы и ушел. Выстроил вокруг себя барьер, куда там Великой Китайской стене! Или же нескольких кирпичиков еще не хватает?
- Едва ли он выживет.
Йоджи рассеянно кивнул. Понял, о ком Бомбеец говорит. Вайс редко называли тех, на кого охотились по именам. "Он", "цель", "объект". Так было проще. Имя есть у человека.
Откровенно говоря, сейчас ему было наплевать, жив работорговец или уже сдох. Наги "вытащил" его, пусть теперь Шварц ищут врача, медикаменты, дергаются.
Вот Йоджи хуже. Ему еще с Айей разбираться.
- Кофе хочешь? - Балинезиец грациозно "приземлился" на диван и выжидательно уставился на бравого командира. "Бравый командир" изо всех сил старался не скрипеть зубами. В предплечье словно периодически втыкали раскаленный стержень.
- Не хочу.
"Ну и правильно. Я тоже не хочу. А вот курить - чертовски."
Рука Кудоу машинально потянулась за зажигалкой. Однако, поскольку Фудзимийя не любил сигаретного дыма... не стоило его злить. Тем более сейчас.
- Рассказывай. Как вы облажались.
"Не смотри на меня так. Я не виноват. И никто из нас. Да, облажались. Хочешь сказать: это потому, что рядом не было тебя? Может и так. Может, тогда Кен не валялся бы сейчас как египетская мумия - в бинтах. Но жизнь иногда бывает непредсказуема. Особенно, когда занимаешься такой работой. И имея дело с людьми типа Кроуфорда. Этот ублюдок всегда на один ход впереди".
- Чего?
Упс. Это я вслух сказал?
- А как ты рядом-то оказался?
Айя мог и не ответить. Просто посмотрел бы своими фиолетовыми глазами - будто в ледник на секунду опустит - и вернулся к прерванному разговору. Но он ответил.
- Интуиция.
Балинезиец расхохотался, чуть не расплескав кофе себе на брюки. Абиссинец, полагающийся на интуицию - все равно что компьютер, заговоривший стихами.
Фудзимийя отвернулся от коллеги, подошел к окну. Смех Йоджи оборвался столь же резко, сколь и начался.
- Извини.
- Ладно. Проехали. В общем, все не так уж плохо. Хидака временно выведен из строя, зато жив. В следующий раз будет осторожнее. Объект ликвидирован… предположительно. Персия, конечно, поорет, но это как-нибудь стерпим.
- Болит? - осторожно приблизившись, Йоджи дотронулся до правой руки Абиссинца. Тот молча кивнул.
- Интуиция, значит. Мотоцикл вести в таком состоянии... Ты ведь здорово за нас волновался, верно?
- Конечно, - рубиновые волосы всколыхнулись в такт движения головы. - Мы же напарники.
- И только?
"Конечно! Не друзья, дьявол тебя побери. Шульдих был прав".
- Что значит "и только"?
Худые плечи Балинезийца чуть опустились. Он сосредоточил все внимание на любимом (отвратительном!) свитере Айи, который тот был готов носить день и ночь. За исключением "ночной работы".
- Неужели тебя заботит только возможная потеря боевой единицы?
- А ты никогда не задавал себе вопрос: имеем ли мы право привязываться друг к другу? Смотреть друг на друга иначе, чем на временных напарников? ТЫ ОБ ЭТОМ ДУМАЛ ХОТЬ ОДИН РАЗ?!
Долговязое тело Кудоу напряглось, словно он готовился к бою. Фудзимийя в ярости - такое событие лучше было пережидать на расстоянии. ОЧЕНЬ значительном расстоянии.
- Думал. Но если ты так можешь, то я - нет. Да, нас могут убить, искалечить, заменить, в лучшем случае. И все же это не причина, чтобы превращать свою жизнь в кошмар для одного. В ней их и так достаточно...
"Йоджи. Я так устал притворяться, что могу".
Почувствовав ладони Балинезийца на своих плечах, Абиссинец вздрогнул. Хотя отстраняться не стал. Они просто стояли в комнате, освещенной теплым, золотистым светом торшера. Двое людей, слишком разных, чтобы не сработал закон притяжения противоположностей. Не друзья и не любовники. До некоторых пор.
И какая разница, кто сделает первый шаг?